Поэзия

Подробности

Категория: Галина Рудь

Дата публикации

Автор: Kefeli

Просмотров: 2152

КРЫЛАТАЯ КОШКА

О звёздах далёких задумалась кошка.

Сидела она на чердачном окошке.

Мечтала поплавать на облаке белом,

Порядком чердачная жизнь надоела.

Летучие мыши над кошкой смеялись,

Они совершенно её не боялись.

Мурлыка задумчиво в небо глядела

И мысленно тучкой по небу летела.

Там, в небе полуночном – звёзд изобилье.

И чувствует кошечка: выросли крылья.

Сверкнули надеждой лучистые глазки.

Кошачье сердечко забилось с опаской.

Мяукнула, выпорхнула из окошка

И даже сама испугалась немножко.

Летела, мурлыкала, крылья шуршали,

Вселенской гармонии не нарушали.

Зелёные рощи внизу проплывали,

Приветливо кошке ветвями кивали.

От страха дрожали летучие мыши.

Мурлыкая, кошка летела над крышей.

А люди твердили: – То грома раскаты,

То тучка по небу несётся куда-то,

Крылатая тучка – по лунной дорожке –

Похожа на кошку, похожа на кошку.

Мурлыка испытывала лёгкий трепет.

Ей скучен был невразумительный лепет:

– Бывают необыкновенные кошки:

Бесхвостые или совсем без одёжки.

Встречаются кошки – висячие ушки,

Вся шёрстка у некоторых – завитушки.

У Бастет-богини встречаются в свите.

Крылатая кошка? Меня извините.

Крылатую кошку нигде не найдёте!

Бывает, летают коты в самолёте.

А кошка летела, и хвост развевался.

И всякий, увидев её, изумлялся.

Летела по небу крылатая кошка

И даже сама удивлялась немножко.

Летела по небу счастливая кошка.

И каждый, увидев её, улыбался.

МАРИНЕ ЦВЕТАЕВОЙ

«Звучат пустынные гекзаметры волны…»

М. Волошин

Отбивает ветр волны гекзаметр.

Галька под ногами прошуршит.

Девочка с зелёными глазами

Ранним утром к морю прибежит.

Коктебельский берег – отблеск рая:

Халцедоны, яшма… Чаек крик…

Юноша на пляже собирает

Камни. – Коль подарит сердолик…

Тайное желанье однозначно

Сбудется. Проходит долгий миг –

Розовый, с прожилками, прозрачный –

На ладони камень сердолик.

Первый сборник, приглашенье Макса,

Предопределённая судьбой

Встреча, чтоб уже не расставаться

До смертельной петли роковой.

ПЕРВОМАЙСК – ГОРОДОК

МОЕГО ДЕТСТВА

Сестре

Дно яра, внизу протекает Луганка;

Усеяно звёздами чёрное небо;

Вдали красный рот раскрывает вагранка;

Вокруг терриконы – Донбасс. Где бы ни был

Запомни край отчий – мир чудного детства,

Далёкого детства, откуда мы родом.

Знакомые кошки мурчат по соседству,

Василий и Мурзик, обычной породы.

В полосочку светлую серая кошка

В саду появлялась – бесхвостая Маня,

Там, где георгины росли вдоль дорожки.

Она приходила к котам на свиданье.

Наш сад, милый дворик цветами украшен.

Сарай, уголь; помнится, там на насесте

Всегда ночевали три курицы наши –

В положенном курам насиженном месте.

Три тополя пирамидальных; качели,

Раскачиваясь, в поднебесье летели.

– Откуда взялись мы? – Такие вопросы

С сестричкой моей задавали мы взрослым.

– Мы снимся Кому-то в виденье чудесном?

Пробудится Некто – бесследно исчезнем?

Счастливыми были и верили слепо:

Однажды неспешно пройдём по Парижу.

Лежу на спине – опускается небо.

Мы душами были к Создателю ближе.

Репейника заросли, кашка, крапива,

Бугор поднимался травой молочаем…

Сестричка, родители – все были живы…

Объёмный мир детства вставал за плечами…

ЛЕСЯ УКРАИНКА

Немало пронесётся злобных вьюг

Над головой моей, я это знаю.

Надежды сердца облетят не вдруг –

Так деревцо листву свою роняет.

Не раз меня накроет, как туман,

Отчаянья тлетворное дыханье,

Неверие в себя и в свой талант,

Неверие в великое призванье.

В душе не раз наступит перелом,

Разверзнется зияющая пропасть.

И я вгляжусь в цветистый над челом

Любови шутовской колпак. Мой голос

Печально-дико прозвучит во мгле

Среди необитаемой пустыни.

Покажется: всё призрак на земле.

И у людей не встретится святыни.

И приведёт не раз проклятье дней

Ужасной смерти грозное виденье.

Покинутой, придётся снова мне

Расплачиваться, как за преступленье.

И в ожидании сумрачных ночей

Я жду, когда огонь тот возгорится,

Что выплавит железо для мечей.

Сталь звонкая для битвы закалится.

Коль закалюсь и я на том огне,

Скажите: новый человек родился – краше.

Сломаюсь – не заплачьте обо мне.

Жалейте лишь, что не сломалась раньше.

* * *

Отойдите, осенние думы!

Ведь весна золотая в садах.

Неужели в стенаньях угрюмых

Пролетят молодые года?

Нет, сквозь слёзы смеяться я буду.

Горе песней смогу превозмочь.

И надеяться буду на чудо.

Жить хочу! Думы грустные, прочь!

На убогом мосту перехода

В непогоду цветник разобью.

Посажу там цветы в лютый холод

И своими слезами полью.

От горючих потоков растает

Ледника вековая кора.

Без надежды надеюсь: настанет

Для меня золотая пора.

На крутую скалистую гору

Буду камень тяжелый толкать.

Вместо с долей угрюмого спора

Буду весело песнь распевать.

В несказанно беззвёздную ночку

Ни сомкну на мгновенья очей,

Всё ища путеводную точку,

Госпожу новолунных ночей.

Я утру набежавшие слёзы.

Запою сквозь отчаянья ночь.

Без надежды надеюсь: морозы

Отойдут. Прочь, отчаянье, прочь!

* * *

На беду свою, бывало,

Ушибалась сильно в детстве.

Боль, преодолев, вставала.

Гордость – прадедов наследство.

– Что болит? – Не отвечала

На подобные вопросы.

Чтоб не плакать, я смеялась,

Загоняя глубже слёзы.

А сейчас, когда кончаться

Шуткой злой печальной драме,

И вот-вот черёд сорваться

Острой, злобной эпиграмме,

Беспощадной силе смеха

Опасаюсь поддаваться.

Гордость – больше не помеха.

Плачу, чтобы не смеяться.