Елена Брускова: “БЫЛА БЫ МОЯ ВОЛЯ, Я СДЕЛАЛА БЫ ЭТУ КНИГУ ОБЯЗАТЕЛЬНОЙ ДЛЯ ЧТЕНИЯ НА ФАКУЛЬТЕТАХ ЖУРНАЛИСТИКИ”“Та самая эпоха” (2008 г.)
- Подробности
- Категория: К 90-летию Бориса Дмитриевича Панкина
- Дата публикации
- Автор: Kefeli
- Просмотров: 314
На эти восемь книг, стоящих у меня на полке и надписанных ужасным почерком Бориса Панкина (говорят, что почерк – выражение неординарности), у него ушло почти тридцать лет. Первая «Время и слово» вышла в 1973 году, последняя «Пресловутая эпоха» в 2002. А совсем последняя, о которой и речь, «Та самая эпоха», спрессовала все в один том и, несмотря на знакомство с предыдущими, оторваться от неё очень трудно.
Своей книгой Борис Панкин подарил нам уникальное свидетельство огромного пласта времени, и чтение этой книги помогает выстроить калейдоскоп фактов в цепочку причинно - следственных связей, без которых невозможно создать непредвзятую картину истории нашей страны.
Сам Панкин аттестует себя «чернорабочим в журналистике и литературе». Наверное, в этом утверждении есть доля истины. Борис Панкин в журналистике начинал с самой первой ступеньки – с должности стажера. Но по дороге к креслу главного редактора «Комсомольской правду» не растерял интереса к людям и их характерам, к событиям, с ними связанным. И никогда не писал того, во что не верил.
Блистательна плеяда писателей, с портретами которых Панкин с его удивительной памятью и умением схватить в человеке главное, предстает перед читателем: Михаил Шолохов, Александр Твардовский, Валентин Распутин, Федор Абрамов, Юрий Трифонов, Василий Шукшин, Гавриил Троепольский, Александр Бовин… В ней нашлось место не только всемирно-известным, но и, боюсь, забытым сегодня именам, например, самобытному критику Марку Щеглову. Его открытие – заслуга Бориса Панкина.
Константин Симонов в этом же ряду и вместе с тем он праву занимает особое место и целую главу книги. Борис Панкин дружил с Симоновым, в предсмертную его пору оказался в одной с ним больнице и участвовал в попытках его спасения, не увенчавшихся, увы, успехом… И все завязалось в один узел: уход из жизни Симонова, предложение работать над фильмом о нем, которое сделала Панкину (не только от себя) вдова Симонова, предсказавшая, что он напишет о нем роман.
Так оно все и случилось.
«Я согласился! Не раздумывая ни минуты, не вспомнив в тот миг ни об одном из своих замыслов. Вернее подумав о них о всех сразу …»
А когда после смерти Ларисы Жадовой Борис Панкин остался наедине со своим обещанием - долгом, судьба подарила ему работу в архиве писателя и дружбу с его личным секретарем, Ниной Павловной Гордон, разделившей ссылку со своим мужем, узником ГУЛага . А нам всем – возможность из первоисточника узнать о судьбе и тайнах, пристрастиях и антипатиях Константина Симонова, знаковой фигуры нашего советского прошлого, интерес к которой только возрастает со временем.
«Черное и белое. Белое и черное, которые порой не отличишь друг от друга. А то и перепутаешь. А что было в их жизни цельным, кроме их любви друг к другу?» Четыре фразы о другой чете, тоже хлебнувшей лиха в сталинских лагерях: Агнессе Кун, дочери Бела Куна и классике венгерской литературы Антале Гидаше . В них вместилась вся их жизнь.
Знакомство и дружба с Мариэттой Шагинян. «… Одно только осознание того, что беседуешь с человеком, проведшим с Псалтырью в руках ночь у тела Блока, в его голодной и холодной квартире, выбивает из колеи…».
Так сложилась жизнь Бориса Панкина, что после работы в редакции он перешел в совсем другие сферы: девять лет возглавлял Всесоюзное агентство по авторским правам, затем был послом в трех странах – Швеции, Чехословакии и Великобритании , министром иностранных дел.И во все времена, в «ту самую эпоху», со всеми её ухабами и трясинами, когда противодействия официальному мнению и партийной точке зрения могли окончиться очень печально, не скрывал своих пристрастий и антипатий.
Публикация в 1992 году сразу в Москве и в Стокгольме книги «Сто оборванных дней» ( третья глава в рецензируемом издании) побудила Бориса Ельцина на одном из заседаний выкрикнуть перед оком телекамер на весь белый свет, что «пора разобраться с нашим послом в Лондоне, который там какие-то книги пишет в рабочее время.» Указ президента об отставке появился после того, как в «Известиях» появилось мое «самоубийственное» по выражению одной газеты интервью, в котором я ответил должным образом …»
…Из Лондона чета Панкиных полетела не в Москву, а снова в Стокгольм.
Нет худа без добра. Читатели теперь могут познакомиться со Швецией и ее гражданами, увиденными стереоскопически, взором сначала посла великой державы, а потом – частного лица, которому одинаково интересны сосед по дому, премьер Улоф Пальме, продавец журнала для безработных и олигарх на шведский манер, владелец уникальной мебельной фирмы ИКЕА Ингвар Кампрад, останавливающийся в скромных гостиницах и летающий на дешевых авиалиниях. Позднее о нем скажут, что ИКЕА сделала для демократизации страны больше, чем многие яркие политические акции вместе взятые … Это из его уст российский посол услышал однажды во время прогулки по лесу нечто подобное нашему сакраментальному:- Из горла будешь?
Упомянуть всех, с кем сводила автора судьба, невозможно – надо читать саму книгу. Ее надо читать еще и потому, что в каждом герое присутствует сам автор, его неординарное видение человека, ситуации, его ощущение времени.
Борис Панкин избегает искушения многих мемуаристов – рассказов о своей роли в истории. У автора этой книги самобытный взгляд на людей и обстоятельства, при которых он с ними встречался. Он никогда не писал равнодушно. Он пишет резко, остро. И честно.
Была бы моя воля, я сделала бы эту книгу обязательной для чтения на факультете журналистики. Ведь чем крупнее личность автора, чем шире его взгляд на события, тем более полно предстает перед читателем сама действительность.
Опубликовано в газете “Известия”, 13 февраля 2009 г.