Поэзия

Поэзия

 


***
Приветствую тебя, декабрь седой,
Явившийся в обличье новом ныне:
Трясёшь не вьюжной – пыльной бородой,
Лишь брови выбелил иглистый иней!

Метелей жаждет изнуренный мир,
Алкают снега стылые берёзы,
Уже мороз, как роковой факир,
Оборотил цвет солнечный – в белёсый.

Обнажена, иссушена земля:
Так осень поскупилась на ненастье!
Лишь суховей гуляет меж голья,
Бренча небес ключами на запястье…

Склонилась ниц предвестница дождей,
Испугана багряная рябина:
Не утаить ей огненных гроздей,
Не доказать, что в засухе – невинна.

Боится строго-зимнего суда!
…Старик себе в усы смеётся тихо:
Как осудить виновницу, когда
Сам позабыл мешок со снежным лихом!

06.12.14г.


***
Золотинки пшена на снегу ветровом,
Словно искры весенней зари,
Солнцеграевый пир под хрустальным кустом
Ждёт-пождёт…
И спешат сизари!

Собираются птахи в доверчивый круг,
Согреваются чудо-костром –
Подаянием Божьим из ласковых рук,
Жёлто-огненным тёплым зерном.

Мимо люди, как в кроснах, снуют и снуют,
Ткут холодного города даль…
На земле заревой голубиный приют –
Словно свято-небесный Грааль.
Февраль 2015


ЗЕМЛЯ

Земля, ты плоти каждой продолженье,
Приют и сущим, и достигшим тленья –
Кто в злобе жил иль жил любя…
От гор до дна даришь себя!
Ты вся сама – миры и поколенья,
Пространство, время, притяженье.
Ты – тайна тайн. Источник. Прах. –
Хоть шар земной, хоть горсть в руках.
И, коли брошено зерно,
Твоим теплом взойдёт оно.


ПОДРАНДА


Памяти сожжённой фашистами вместе
с людьми деревни Подранда в ноябре 1942 года


Во широком поле ветер травы гладит –
Чудится: то ль плачет, то ли христорадит?

Тридцать пять подворий здесь земля кормила,
Сотни губ шептали: «Любая!» – «Мой милый!»

Сотни рук качали в избах колыбели –
Жили-были люди! – В небо улетели…

Жалостливый ветер гладит, гладит травы,
Догорают снеги на кострах отавы,

Сквозь огонь холодный рвётся зелень-сила,
Да забыло поле, как коса косила.

Помрачилось горем: в пламени качели! –
Порошили пепел чёрные метели.

Во широком поле ветер травы гладит.
То ли кто-то плачет, то ли христорадит…

***

Дорога. Поле. Лес чернеет хвойный.
Болота зыбь отпугивает взгляд.
А за ручьём сияет многоствольный
И льётся мне навстречу светопад:

Как струи молока, тела берёзок –
Воздушность, легкость, белизны восторг!
И мало, мало слов мне бойкой прозы,
И не уместен здесь «возможный торг».
Я рифму поищу стволам лучистым,
Остановлю дорогу-круговерть:
- Замри же на крутых путях петлистых:
Без красоты душа не может петь!

***
Тополя, тополя, вдоль родимых дорожин
Вас, как буйных коней, у обочин стреножил
Век короткий и яркий – даль, простор, облака,
Вдоволь тёплого солнца и от звёзд молока.

Деревца во дворе из далёкого детства…
Я спешила расти (ах, безумное бегство!)
Вёсны, вёсны летели светоносным дождём,
А вы белой печалью затужили… О чём?

Летним снегом пушистым, этой праведной ложью,
Осыпали пути да бурьян бездорожья.
Разбежались тропинки, побратавшись с бедой.
И снежило, снежило над моей головой.

Заметелилась жизнь… Но куда же мне деться
От смолистого времени – памяти детства!
…И взъярилась, как в сказке, баба-ведьма – пила –
Мой табун тополиный прогнала... Прогнала?


***
Дубы и сосны в три обхвата
С обрыва к тучной осоке
Устало опустили лапы, –
Змеились корни на песке…

Туманом утренним объята,
Бегу босая, налегке,
По ним, корявым, как по трапу,
К моей таинственной реке.

Сюда, средь вековых деревьев
Путь отыскав, лучится свет.
За ним ныряю, сбросив тени
И росный оставляя след.

Вдоль берегов крутых, суровых
Плыву, плыву – в сиянье дня!
И смотрит счастия подковой
Младенец-месяц на меня.

  БАБЬЕ ЛЕТО

Я нынче укротить пыталась лето:
Траву полола, cкашивала межи,
Ровняя, коротила гущу веток…
И буйный август сонно очи смежил.

Дожди, почуяв волю, ошалели –
Вода на поле, как в полесских топях!
В саду примолкли мокрые качели.
И тянет дымом: в доме печку топят…

Уходит лето?
– Погоди! Не надо!
Бог с ней, с травою – пусть резвится вдоволь.
Теплом утешь, присядь со мною рядом,
Не торопи ноябрь слезливо-вдовый!

Мой бабий зов разлился птичьим эхом.
К ногам упали сладких яблок звоны…
Латает солнце в небесах прореху –
Вновь лето правит требы у амвона!

***
Памяти поэта Александра Гусева

Декабрь разнежен возвратным теплом,
Умыт и причёсан туманным дождём.
Растаяли снеги – их нет и следа!
Струится по травам живая вода…

Воскресшая зелень – не сказочный сон?
Вчера лишь звучал погребальный канон,
А ныне – живительной силы полна
Явилась на землю святая весна!

В былиночке каждой – и чудо, и весть,
И Бог, претерпевший распятие, – здесь!

…Так, тлена вкусив, возвратился Поэт
Из мира иного в декабрьский рассвет.

***

Не принимаю! Нет, не принимаю
Девчонок вежливых услужливый порыв –
И снова в переполненном трамвае
Стою упрямо в стайке молодых.

Присесть бы мне – в ногах нет больше правды.
Она на шпильках рядом – «цок» да «цок».
И я за ней. Спешу не для бравады:
Психея мой обжаловала срок!

Не принимаю… Нет, не принимаю –
Пока души пылает уголёк! –
Диванного запыленного рая,
Домашних тапок тёплый шёпоток.

***
За вагонным окошком растворяются тени,
И глазам не догнать блеск холодной реки.
Вдруг мелькнёт полустанок смутно-тайных сомнений.
Перекрёстки раздумий, как в ночи светляки.

Позовут и исчезнут, словно канут в болото,
На трясину похожа заоконная мгла.
Привидения мрака открывают охоту
За мгновеньями жизни в отраженьях стекла…

Раздвигая пространство, в даль врезается поезд,
Мчится, встречами грезя, в покаянный рассвет.
А восход, разгораясь, словно жгучая совесть,
Сыплет жаркие искры на дорожный билет.

ГОЛУБЫЕ КЛЮЧИ*  

В Славгородских краях, за широкой рекой,
На полынных песках, что с горючей бедой,

Злат-свечой на часовне горит куполок,
Песнопенья молебные правит лесок.

Воля-вольница зверю, и птице – полет:
Человек здесь не пашет, не сеет, не жнет.

Камень-волот во поле седом – молчалив.
Растревожилась тень от склонившихся ив.

Черной боли полны у берез туеса…
Но на Спаса прильнули к земле – небеса!

Медом синь разлилась – Голубые ключи! –
Свят-живая вода испоконно журчит…

Cквозь былья пустоту и сквозь кипень времен
В холод смытых грехов вновь спускается Он…

*-Голубые ключи – Могилевщина, д. Клины, уничтоженная Чернобылем.

ВЕНЧАНИЕ

В опустевшей церкви таинство безмолвья.
Свято-лучезарен царственный алтарь..
Перевиты руки рушником-любовью.
Губы робко шепчут праздничный тропарь.

Как отец родимый, батюшка Василий
Венчики златые бережно несёт…
Девяностых время. Предана Россия.
А для нас над храмом Ангелов полёт!

Так ведь мы женаты, дома двое деток –
Отчего ж коленки будто бы дрожат?
Кто-то нам желает: - Будь союз ваш крепок! –
Птицами на небо те слова спешат…

Зимний день короткий озарился светом –
Фитилёк зажёгся трепетной звездой.
На земном подсвечнике – хрупком белом свете -
Стали мы для Бога свечечкой одной.

ТИШИНА

Какая нынче тишина!
Как замер лес, почти не дышит:
В его ветвях поёт весна,
Щебечет нежно в кронах пышных!

И даже в трелях – ти-ши-на…
Последний снег к земле прижался
И тает, слушая…
Весна –
Само величие, державность!
И тишина. И тишина…

СТИХИИ

Застывшим солнцем в капельках смолы
Волна морская, берег окропляя,
Явила связь стихий с небесным краем
Застывшим солнцем в капельках смолы!

В янтарный одуванчиковый май
Весна, цветущим светом озаряя,
Плеснула нам Божественного Рая:
Янтарный одуванчиковый май…

В медово-яблочный созревший Спас,
Плоды земные в храме освящая,
Омыла благостью вода святая
Медово-яблочный созревший Спас.

Лампадка осени – светильник-лес,
Огнём купинным землю согревая,
Рассыпал листья – радость даровая! –
Лампадка осени – светильник-лес.

Надеждой тёплой в искорках снегов
Крещенский день, просторы осеняя,
Благословил союз зимы и мая –
Надеждой тёплой в искорках снегов.

Воскресшим Солнцем в пламени сердец
Любовь людская, мир от зла спасая,
Связала Край земной да с Небокраем
Воскресшим Солнцем в пламени сердец!

СТОН
Терпеливо-смиренным родственникам алкоголиков

Ты снова предаёшь… Ты предаёшь!
Глаза в глаза, а третьей лишней – ложь.
И мутный взор, и голос вдруг чужой –
Хмельной обман скользит, ползёт змеёй…

Запеть бы мне – боль-немота в груди.
Сквозь горечь я шепчу: «Уйди! Уйди!
Ты обещал… Но снова продаёшь
Любовь и душу – тьме бесовских рож!»

Алеет подпись кровью на листе…
Как выжить нам, распятым на кресте?!

Убита песня… Стон глухой в груди:
– Ты только навсегда не уходи!

ПОЛЕТ

Я летать перестала
И землю ногами ловлю
Близ того перевала,
Где всё возвратится к нулю.

И бегу торопливо –
В безумной надежде – взлететь!
Хоть волною прилива…
Могла ведь!
Да что тут уметь?!

Размахнуться руками –
И вмиг невесомою стать!
Плыть цветастыми снами
Мерцающим звёздам подстать…

Что с крылами вдруг стало
На долго-коротком пути?
Не хватает запала
Лететь, а не просто – идти.

Золотистою стружкой
От маминых сказок в ночи
Вновь наполню подушку…
И небо во мне зазвучит!

***
Цветастой осенью синее неба синь.
Его таинственность прозрачнее и глубже.
Неуловимое дыханье близкой стужи:
Цветастой осенью синее неба синь.

Земные ангелы, хранители полей –
Святые аисты, – управившись с делами,
Уже вдали от гнёзд родных – с печаль-ветрами
Земные ангелы, хранители полей.

В листве пылающей всё звонче птичий гам,
Всё громче, явственнее беспокойства звуки:
За вспышкой лета, что нас ждёт, покой иль муки? –
В листве пылающей всё звонче птичий гам…

Повисла в сумерках поспевшая луна,
Порозовела – сочно-яблоневым цветом…
И вдруг почудилось: беременна секретом,
Небесной тайною – поспевшая луна!

***
Вчера ещё лежали снеги,
А ночью дождь прошёл и вот –
Пригорок обнажился пегий,
И почернел наш огород.

В косматых кронах перекличка:
Звенит со всех сторон:"Фью-и-и!"
И лягушонок-невеличка
Глазёнки выкатил свои.

В песочнице малыш лопаткой
Черпает снежную бузу –
Он выливает за оградку
Ведёрком – зимнюю слезу!

ТУМАН

Прожорливый туман снега жевал,
Прильнув к земле губами пухлыми,
С дождями вместе лёд, как соль, лизал,
Дымил в проталинах с травой пожухлою.

Клубился в поле, вился над рекой,
Стелился-плыл дорогою пустынною…
– Горит зима! – решил сыночек мой. –
Пойду-ка за пожарною машиною!

Песнь царевны-лягушки
(шуточное)

Ах, ждала, ждала царевича,
Заповедную стрелу!
Стосковалось сердце девичье
В чародеевом плену.

Ты приди, приди, мой суженый,
Ты услышь мою мольбу:
Я на кочке, возле лужины –
Разгляди же дар-судьбу!

Не чурайся жабьей кожицы,
До поры её не тронь…
Строит нечисть козни, рожицы,
Разгорается огонь.

Где ж ты, друг любезный, Ванечка?
Проглядела все глаза.
Не хочу медов и пряничка!
А вокруг – одна буза…
***
Памяти поэта и воина Игоря Григорьева

Нынче по старинке заянварилось,
Гул дорог заглох в сугробах тучных,
Кроткий день в расшитых русских валенках
Давнею мелодией озвучен:

Звоном бубенцов и песней нянюшки,
Завываньем жалобным метелиц,
Смехом детства, хрустом мёрзлых варежек,
Вздохами влюблённых юных девиц...

Тонет город в белых-белых россыпях
Искрами пронизанных снежинок,
Зажигает фонари раскосые
Огоньками лунных половинок.

В сумерках таинственно-сиреневых
Летний сад поскрипывает снегом –
Бродят по аллеям тени гениев,
Не знакомых с 21-ым веком...

(Январь 2016, Санкт-Петербург)


В ВЕЛИКИЙ ПОСТ

Уже апрель, да не видать проталин… –
Как медленно земля меняет кожу!
И белый аист после странствий дальних
Один над лугом, что метелью скошен.

Гнездо и край родной благославляя,
Крыла раскинул – будто крест над миром!
И замер в тишине: ни птиц, ни лая...
Лишь вьюжьи пелены над лесом сирым.

Поля говеют стылою порошей,
Озёра глаз своих на свет не кажут… –
Смиренный аист, словно ангел Божий,
Распят снегами, но не ропщет даже!

ОТРАЖЕНЬЕ


Плыл солнцем Храм над бледною землёю,
Средь облаков плыл Божий Храм!
Кресты блистали звёздною куржою,
И звоном лился птичий гам.

Земная Церковь – отраженье неба! –
Сияла и взлетала ввысь.
Переплетались светом быль и небыль –
Струилась и шумела жизнь…

Вмиг видимым невидимое стало –
И радость вдруг, но ожил страх
(Смиренья, знать, душа скопила мало…) –
Рождалось чудо на глазах!

Три белых воина явились взору,
Три свято-огненных гонца,
Как ясны соколы – по синь-простору,
Над Русь-печалью в три конца.

Разили стрелами – и тени гасли,
И новый, новый Храм вставал!..

Младенец спал на сене в грубых яслях.
И к Пасхе золотился краснотал.

МОТИВ

Внуку Сашеньке

Ах, вот почему день декабрьский смеётся,
Одет вместо снега зелёной травой!
И, словно апрельское, дразнится солнце.
Ни льдинки – курчавый туман над рекой.

Декабрьский день весь весною пропитан!
И птахи пируют, про вьюги забыв…
В сей час, предначертанный, тайной увитый,
Над миром пролился рожденья мотив!

( 12.12.2015г., С-Петербург)