В эпоху потрясений быть поэтом...
- Подробности
- Категория: Наталья Вареник
- Дата публикации
- Автор: Kefeli
- Просмотров: 580
В эти страшные для всего мира дни почему-то не пишется. Душа просит дать время осмыслить происходящее, прожить, пропустить сквозь себя события, которых не должно быть нигде и никогда. Новые стихи обязательно будут, только позже! А пока мы публикуем в наших группах стихи тех русскоязычных поэтов Украины, которые имеют мужество и силу честно говорить о происходящем.
В этой публикации я хочу поделиться с читателями своими стихами разных лет, которые были написаны будто бы в предвидении сегодняшних событий. Поэты имеют дар предвидеть будущее. Некоторые из этих произведений- совсем недавние, периода пандемии, первого этапа уничтожения человечества...
С нашим праздником - Днем Поэзии! Будем жить!
Наталья Вареник
* * *
Уже не слово ранит, обжигая,
А ранит нож, по-зверски, без прикрас,
И льется кровь – горячая, живая,
Не отрезвляя – сталкивая нас.
Теряешь речь в водовороте этом,
Готовый чашу горькую испить.
В эпоху потрясений быть поэтом –
Что на земле печальней может быть?
Как оборотень, брат идет на брата.
Все потекло по руслу жизни вспять…
Пророк, мессия, гений, реформатор…
Сияет крест, но некого распять.
Земля, как рана, болью задымилась,
Века сомкнули рваные края,
И кровью сыновей своих умылась
Отчизна светоносная моя.
* * *
Да здравствует черный день!
Его я приберегу,
Как флягу воды, как тень
В полдень на берегу.
Когда отупеет душа,
Когда ограблен вокруг –
Ползи скорей, чуть дыша,
В тени заветный круг!
Да здравствует пустота
Домов, почти нежилых!
Да здравствует высота
Голодных и чуть живых!
И черный хлеб надкусив,
Который сладок и сух,
Ты набираешься сил,
К тебе возвращается слух,
А отыскав письмо
От тех, кого уже нет,
Слезами ожоги смой –
К тебе возвращается свет!
Пока за твоим окном,
Как сердце, стучит звезда,
Пока сквозь тебя напролом
Всю ночь идут поезда
И непонятен век,
И обжигает дождь –
Значит, ты человек!
Значит – еще живешь!
* * *
Туманный шар на кончике иглы
Вращается, грозя сорваться в бездну…
А люди так беспомощны, малы,
Затормозить круженье бесполезно!
Опять земля уходит из-под ног,
Природы равновесие нарушив,
И проплывает в космосе венок,
Как в море – поминая наши души.
От тверди отрываются тела,
Секунды приближаются к развязке
И Времени холодная игла
Пронзает нас в безумной этой пляске!
Библейский век, когда сгореть, шутя,
Рискуем вместе или в одиночку…
Закрыв глаза, обняв свое дитя,
Над пропастью прошу еще отсрочку!
Туманный шар вращается, дрожа.
Горят мосты. Отрезаны дороги.
И Млечный путь, как лезвие ножа,
Ложится искуплением под ноги.
* * *
Черный дождь на дворе… Кто представить бы мог,
Что прольется на землю сгустившийся смог? –
Скользкий, липкий, густой… Заблестит, как смола.
Я вчера бы поверить в такое смогла?!
Черный дождь на дворе… Под зонтами спешим,
В черных струях – ослепшие стекла машин.
И дома, и земля почернели насквозь…
Черный дождь на дворе… Что же в мире стряслось?
Эта темная сила, что всюду всплыла,
То горит докрасна, то горит добела,
Но по сути, в ней крайностей истинных нет –
Черный цвет. Поднаготный ее – черный цвет.
В наши руки, простертые вверх, пролилась
Из-за пасмурных туч ядовитая грязь,
Застилая глаза, затопляя сердца…
Сколько лет до рассвета? Секунд до конца?
* * *
Пока исходят души в небо,
Пока несет Потоп гробы
И алчат зрелища и хлеба
У темных пастырей рабы,
Пока Печать приемлет стадо
И власть возводит лагеря -
Лукаво смотрит Змий из сада
На дверь распахнутого Ада
И ждет прибытия «Царя».
Пока вестям дурным внимая,
Не веря собственным глазам,
На землю смотрит Бог из Рая,
А паства, тихо умирая,
В бессилье жмется к образам,
И оцифрован, оболванен,
Народ, вдыхая дым кадил,
Бредет, куда Иван Сусанин,
В века иные не водил.
Пока, в предчувствии исхода,
На дыбе молится народ,
А на кресте висит Свобода
Под свист обманутого сброда,
Чьи жизни пущены в расход,
Пока библейский их сценарий
Всех перемелет в жерновах-
Ной бьет веслом двуногих тварей,
Плывет в прививочном угаре,
С Ковчега смахивая прах.
Пока горит звезда кроваво
Для тех, кто присягнул «Царю»,
И льется в вены их отрава -
Несет безумная орава
Свой чип младенцу к алтарю…
* * *
Как страшно жить в стране, где «Ураганом»
Сметают память, жизни, города…
Весь мир застыл, припав к телеэкранам…
К нам на порог опять пришла беда.
О Господи, за что мне видеть это? –
Как дети умирают на войне,
И воющие бомбы, как кометы
Летят не в Украину – в сердце мне.
Бессмысленно, жестоко и нелепо
За гранью доброты, за гранью зла
Война пронзила мой оазис лета,
Мой хрупкий мир с лица земли снесла.
Вхожу в эфир, и веря и не веря,
И то ли брежу, то ли наяву
Смотрю в глаза невиданному Зверю,
В его Гиене Огненной плыву…
А он идёт, прицельно церкви руша,
Порвав меж нами родственную нить,
Растлив народ, повергнув в хаос души…
И как его блицкриг остановить?
В руинах, в толпах беженцев кричащих,
В воронках бомб, сквозь стелящийся дым,
Мне сорок первый видится всё чаще,
В сердца стучащий воинам седым.
И чудится мне в каждом горьком слове,
В раскатах обгоревшей тишины:
«У нас одна и та же группа крови,
Пролитой на алтарь Святой войны…»
* * *
Белый налив с голубой червоточиной,
Дождик косой с ослепительной радугой....
Спелому лету уйти напророчено,
Жару - потухнуть, но это не радует.
Птица ночами кричит неприкаянно,
Стали рассветы пронзительно- ранние...
Прямо за церковью - мира окраина,
Прямо за лесом - война и страдание.
Несовместимы сверчки и созвездия
С пулей, летящей своей траекторией.
В зной погруженные, ходим по лезвию,
Не сознавая, что пишем историю.
Призрачно поле с цветами лазурными,
Призрачен август с гремящими грозами.
Нас охраняя от войн и безумия,
Ангелы в небе повисли стрекозами.
Осень грядет листопадом и бурями,
Станут деревья сухими и голыми...
Старцы Печерские смотрят нахмуренно
Перст положив на повинные головы.
Не замечая простые знамения,
Плача, греша и неистово каяся,
Мы не надышимся каждым мгновением
На волоске от всеобщего хаоса.
ВОЙНА
Мы беженцы из городов
В леса, где кроны наших предков
Дают спасение и кров.
Где наша кровь течет по веткам,
Где нас нельзя найти по меткам
На мощных статуях стволов…
Мы без печати на челе,
Без рабской цифры на запястье,
Мы растворяемся во мгле
Пока весь мир у них во власти.
И нет спасенья от напасти
Пока их племя на земле.
Мы - птицы сумрачных лесов,
Мы - стаи полуночных теней,
И звуки наших голосов
Несут им ужас и смятенье…
Мы - между двух Вселенных звенья,
Песчинка дрогнувших весов.
Мы - шанс, что наш продлиться Род,
Когда сольются наши гены,
Войдя в деревьев генокод,
Ведь мы едины внутривенно.
И до последнего колена
Продлиться наш круговорот.
Мы - древо выживших в огне,
Забывших имена и лица.
Но в первородной глубине
По веткам наша жизнь струится,
И сердце продолжает биться…
И на войне - как на войне.
* * *
Догорает свеча. Во вселенной темно,
Как в провале пустого колодца…
Наши губы – последнее в мире звено.
Неужели оно разомкнется?!
Пролетают над нами, в тумане паря,
Не рожденные песни и дети,
Омывают нам ноги прибоем моря
На висящей, как капля, планете.
Мы хотели любить, но распались вокруг
Чувства, связи в период распада.
И рассыпались атомы сцепленных рук
На пороге грядущего ада.
Не для нас – для других приготовлено вновь
На отравленных простынях ложе.
Прокаженная, ходит по свету любовь,
Бубенцом отгоняя прохожих.
* * *
Остановите лифт! Это не тот век.
Дверь отворилась. Дух захватило: ах ты!
Сколько дней и ночей мы слепо ехали вверх,
А оказались в черной дыре шахты.
Товарищ диспетчер! Мы здесь кукуем явно по чьей-то вине.
Двадцатый нажали, а оказались в каменном веке.
Дверь распахнулась и мы заглянули прямо в глазницы войне.
Захлопнулась дверь, как будто бы смерть захлопнула веки.
Остановите лифт! Это не тот этаж.
Мы ехали вверх, считая века – выше и выше…
Серебряный, золотой, ядерный – это не наш!
Наш, когда кончилось все – крыша.
Кнопку дави, не дави, ясно до боли одно:
Мы залетели прямо к такой-то матери.
Крыша – это Вселенной забытое богом дно.
Крыша – это финал, конец демократии.
В тонущем сейфе лифта – час или полчаса –
Выстоять, долюбить – пока еще хватит воздуха.
Проехали все – рассвет, в предутренней мгле леса.
Выплакали глаза, как перед смертью – досуха.
Промчались сквозь облака и светлые купола,
Последние острова –
Продано, продано, пройдено…
Проехали и Ее, какая бы ни была –
Родина, Родина, Родина…
Остановите лифт! Это не тот народ.
Это не то зверье, что есть из руки научится.
Мы думали – к звездам, вверх! А вышло – наоборот.
Мы верили, что судьба. А это всего попутчица.
* * *
Я вдохну нано-пыль и войду в зачарованный лес,
Чип, как выстрел, проникнет в аорту мою,
Чтобы я - подконтрольная - думала без
Осознания ужаса жизни в Раю.
Я сорву землянику, которую кушать нельзя,
И воды зачерпну, от которой чернеет рука…
За спиной - беспилотник кружится, скользя,
Надо мной - громоздятся миры и века.
Обожженные бабочки, как листопад,
Облетают, сгорая в частотных сетях.
И за мною следит очарованный Ад,
Контролируя мой неосознанный страх…
Настороженно щурится мир цифровой,
Наблюдая в реальность мой дерзкий уход.
Я ныряю в действительный мир с головой,
Под деревьев могучих загадочный свод.
Здесь потерянно бродит на ощупь зверье,
Не звенят комары, и не слышно стрекоз…
Нано-пыль контролирует сердце мое
И эмоций непрошенных яростный вброс.
Здесь за нашу планету гремели бои,
И с последней мольбой обращались к богам…
Здесь ветвистые корни и предки мои
Прорастают из сердца Земли к облакам.
Я не ведаю - кто я? Какой нынче год?
Как дитя, под раскидистым древом стою.
Мертвый мир и его цифровой антипод
Делят надвое грешную душу мою.
* * *
Люблю тебя, когда держу свечу,
Когда приводят ноги прямо к храму,
Когда губами бледными шепчу
Всевышнему скупую телеграмму!
Густеют тени. Меркнут образа.
Шатаясь, своды рушатся на плечи…
И по свече горячая слеза
Течет, как капля крови человечьей.
Услышь, о Боже!
Но со всех сторон –
Одна лишь боль, как сорванная кожа.
Чужие лица – в жизни и с икон.
И нет тебя.
Спаси меня, о Боже!
Ты есть?
Но нет ответа на вопрос.
Безумен мир перед кончиной света.
А я внизу – распята, как Христос,
Мой крест – любовь.
И нет вокруг ответа.
СЕРОВОДОРОД
Оказалось, что нас отделяет от бездны
Малюсенький шаг.
Оказался проекцией купол созвездий
И шумом в ушах
Отдается не сердце - с прерывистым
Стрессовым шумом,
А какой-то загадочный малоизученный
Шуман…
Оказалось, что в нас, как мандраж,
Нарастают частоты.
Лезет в голову всякая блажь -
Каждый третий - не наш.
Свой - не каждый десятый и даже не сотый.
А чужие рядами выходят
Из адских порталов,
Нашу жизнь углеродную
Плавя текучим металлом.
В их глазах обездушенных,
Мертвых, статически-серых
Мы прочтем приговор
И вдохнем испарения серы…
Мы из кремня родились
И ляжем когда-нибудь кремнем.
Разбредемся по брошенным
В смутное время деревням.
Свой язык потеряем,
Лишимся креста и лица -
Мы безликие воины
Праведной битвы конца.
В тех, кто выжил,
Подснежник прозрения вырос.
В мертвых киборгах -
Вырос возмездия вирус.
Из какого коллайдера, маркета или аптеки
Прут и прут в нашу жизнь
Со звериной душой человеки?
Как грибы, прорастают на нашей земле
Их высотки…
Каждый третий - чужой.
Не десятый и даже не сотый.
Льется музыка, катят коляски мамаши,
В парках на самокатах -
Детишки - чужие, не наши.
Наши - в слой тротуара вмурованы плиткой.
С нас энергию сняли - цинично -
Как деньги с кредитки,
Стерли память, засыпали грунтом,
Убили.
Так какими мы были?
Мы были,
Мы были,
Мы бы…….
* * *
Медовый зной стекает с колоколен,
Тягучий звон течет с сосновых крон...
Не верится, что мир смертельно болен
И мы живем в конце земных времен.
Но золотится церковь на пригорке,
Лучи блуждают сонно по лицу,
И меж дубов распахнутые створки
Открыты солнцу, небу и Творцу.
На пике лета, в мареве июля,
Меж вековых стволов, в зените дня,
Летят в пространстве медленные пули
С безмолвной зыбкой линии огня...
И кружатся Архангелы над нами,
Идет война, но притупился страх,
И облако, как порванное знамя,
Трепещет на сверкающих крестах.
А пули, как шмели, неуловимы,
Заворожено их касанья ждем.
И отступая, плачут Херувимы,
Но слезы их пройдут слепым дождем...
А зной стекает привкусом металла
В песок и хвою - с каплями росы.
И молча тени выйдут из Портала,
И, вздрогнув, остановятся часы.
* * *
Какой ты станешь? Не берусь
Представить Киевскую Русь…
Свободной, радостной, весенней?
Но ты восстанешь до небес,
Чтоб нам сказать: «Христос Воскрес!»
Что есть надежда на спасенье.
Испили чашу мы до дна,
Но даль весенняя видна
И светит Родина оттуда.
В водовороте страшных лет
Да сгинет тьма, да будет свет!
Да будет с нами наше чудо!