Поэзия

• 
• 

Подробности

Категория: Александр Вольный

Дата публикации

Автор: Kefeli

Просмотров: 1064

МИРОЗДАННАЯ БЫЛЬ

 

Так когда–то

            случилось в сакральных местах,

Что, веленьем Вселенского рока,

(Видно, после того, как распяли Христа,

Обойдясь с ним безумно жестоко...)

В судьбоносного века лихую пору

С бездуховным удушьем, 

Повстречались однажды Добру

Зло вдвоем с Равнодушьем. 

Зло, являя к Добру неприязнь, 

Ярым взглядом его обвело

И, ехидно сплетая речистую вязь, 

Первым едкое слово взяло:

Что, Добро, 

      ты взираешь отверженно так,

Будто вновь обокраденно вором,

Или проклял тебя 

           обреченно бедняк, 

Умирающий под забором?

Все твердишь 

    про величье святой красоты, 

Голос Бога отрадно послушав, 

Пробуждая усердно благие мечты

В демонически яростных душах?

А на исповедь если идти в синагогу,

Так ответь, разве это невинно,

Если все, что звучит исключительно Богу,

Оседает в уме у раввина?

А взять святейших! 

 Верою своей 

Взывая к небу, как твои кликуши,

Всегда из разнаряженных церквей

Являют неприкаянные души!

А разве 

        войны ярость студят?

Ведь победителей не судят!

Когда преображаешь ум,

Сквозь патоку елейной фальши

По черепам ступаешь дальше,

Чеканя шаг 

  в ритмичном марше

Под ликование трибун. 

Питаясь правдою одной,

Меня обходишь стороной,

Знать, 

каждому – своя дорога, 

Да лишь пересечений много

В контрастах жизненного круга,

Но я сегодня о другом:

К примеру, 

 впустишь в сердце друга, 

А он окажется врагом!

Кто измордован кривотолком, 

Увидев яростный оскал, 

Тот изощряется жестоко,

В Зле находя 

    свой идеал,

А об камения ошибок

Наивно расшибают лбы

Те, кто не хитроумно шибок

На ухищрения судьбы. 

Любовь – 

       Вселенская дилемма

Пожертвованья и вражды, 

Великолепьем красоты

Неразрешимая проблема. 

Теперь уж поняло, 

         кто ты?

Отребье праведной мечты, 

Остатком скудных подаяний 

В дырявой торбе бедняка, 

Ведь ты всегда, наверняка, 

Достойно падших состояний!

Уверенно скажу пока

Всесильем миропониманий:

Доколе будет жить Земля –

До тех пор буду править я!

Немногословное Добро,

Сжимая деревянный посох, 

Печальным взглядом обвело 

Повествователя вопроса 

И, оглядев контрастный свет, 

Устало изрекло в ответ:

Где ты вершишь – 

   там правды нет

И вечно торжествует горе. 

Ответь мне лучше, 

сколько лет

Мы пребываем в явной ссоре?

Ты все неистово клянешь,

Приемля ненависть бесчестно, 

Возвысив низменную ложь, 

Являя беды повсеместно. 

Кощунственный подлог смертей

Ты сотворяешь силой мысли,

Запутав в плен своих сетей

Величие цветущей жизни.

Ты, проявляя високосность, 

Покрылось плесенью времен,

Отстаивая злую косность

Осатанившихся имен. 

Я, не внемля лихому дару,

Всю искалеченность лечу. 

Что может щит 

сказать мечу

Иль Слово возразить удару?

Я не кощунственный палач,

Уничтожающий Созданье, 

Которому милее плач

И полоумное сознанье. 

Благословением надежд 

Я возрождаю 

    жизнь из праха, 

А ты, предвзятостью невежд,

Не видишь 

 собственного краха. 

Хоть ты неистово яришь

Негодованьем сумасброда,

Но никогда не отдалишь

Фатальность 

   своего исхода. 

Неугомонностью жестокой

Ты правишь 

    лживой подоплекой, 

Но благоденствием идей

Я живо в чувствах у людей. 

Настанет справедливый час,

Дающий мудрое послушье...

Но здесь вмешалось 

  Равнодушье:

Я рассужу по праву вас. 

Какой резон беспутно вздорить, 

Доказывать, тщеславно спорить

О том, 

      кто в сущности главней? 

Откройте Душу – 

       правда в ней!

Ваш в мире бесконечный бой,

Навязанный одной Судьбой. 

Глядите вы, кто вверх, кто вниз, 

Служа различным идеалам, 

Но оба – двойственным началом

Дилеммы под названьем «Жизнь»!

Гармония миров –

      в контрастах,

Поэтому, сейчас напрасно

Вы изощряли разум свой. 

Погорячились и остыньте!

Сказало и, махнув рукой, 

Пошло неспешно по пустыне, 

Сникая в дымке голубой...

А Зло с Добром еще стояли, 

Дивясь реальности чудной,

Вняв догматической морали

Отождествленности земной. 

Хитропремудрой укоризной

Друг друга жаждя сокрушить...

 

АНТАГОНИЗМЫ

                       ГРЕШНОЙ ЖИЗНИ

В ГАРМОНИИ

                        СВЯТОЙ ДУШИ.

 

 

ИОАНН ГРОЗНЫЙ 

Немыслимо сумбурным тоном

Всходила бледная заря, 

Разбуженная гулким стоном

Остервеневшего царя, 

Чтобы нелепостью боязни

Благонамеренных потуг

Взирать на массовые казни

Извечно неугодных слуг. 

 

Грозный:

За вечность безрассудной нови –

Мария, сизая голубка, 

Испей–ка человечьей крови

Из позолоченного кубка!

Пусть поведут тебя нагую, 

Ослепшую, немую, босую

Во тьму колючую ночную,

На смерть лихую, безголосую. 

Пусть весь народ покорный земский

Мои приветствует порядки!

Ты не согласен, князь Вяземский?

Тогда сыграй с медведем в прятки! 

Ведите поскорее бурого..!

Я, для потешного приличья,

Сегодня запущу Сабурова

Метаться обреченной дичью. 

Целуй государеву руку,

И злобой я перегорю!

Малюта, вот тебе в науку,

Как вопреки идти царю!

По крови ходишь, аки посуху, 

Но, коль к моей остынешь воле –

Тебя проткну я острым посохом

И дам на корм воронам в поле. 

Вы мне как раны ножевые –

Ничтожные крамольники!

Усладно льстите – знать, живые, 

А если нет – покойники!

Из уст Сильвестра и Адашева,

Неблаговидностью лица,

Не чтите государя вашего –

Увидите стезю конца! 

 

Ох, Осень, пагубностью цели

Пойдешь безумие плодить; 

Крамолой головы созрели – 

Смерть будет урожай рубить. 

Неумолимы мы с тобою

Неукротимостью своей; 

Укрой промозглою листвою

Тлен человеческих костей.

 

Я полоумно богомолен.

Неумолимостью ночей

Осознаю: смертельно болен

Остервененьем палачей. 

Я покаянием обмою

Животворящие персты, 

Чтоб нерадивостью лихою

Взошли могильные кресты. 

А по бескрайней волости

Бесчинствуют опричники.

Ох, берегитесь вольностей,

Огульные станичники.

Но, впрочем–то, 

      для ясности, 

Измаяв осень сытную,

Впишу коварной ярости

В Господню челобитную. 

Промчусь я 

   Красной площадью

По головам опущенным, 

Топча гнедою лошадью

Покорность неимущую. 

Узнав в худом известии

О царстве правду тяжкую, 

Я полоумным бестией

Разделаюсь с Ивашкою. 

В лихих умах задворщиков

Предательство задумано… 

Сожгу–ка заговорщиков

Мятежного игумена. 

И чтоб не стала бойкою

Чернь в сумасбродных говорах,

Я попирую с Борькою

На груде мертвых сговоров. 

Ох, ярая, полночная,

Безумьем вопиющая,

Душа моя порочная – 

Немилость всемогущая!

 

 

 

ПЕТР I  

Неистово палят мортиры, 

Кругом щетинятся штыки...

Надев парадные мундиры,

Муштрует Петр свои полки. 

Мороз прокалывает кожу, 

Но все его усердья зря, 

Ведь нынче ратный век встревожил

Порыв великого царя. 

 

Петр:

Господь! Ты дал мне Русь такую,

Какой ее я помнил с детства: 

Сполна раздетую, босую, 

Как суженую без наследства. 

Я видел страждущую бедность

Невыносимостью своей, 

Где плачет жертвенная бледность

В приходах стонущих церквей. 

Гноились грешные изъяны, 

Хоть этот мир твердил одно:

Души экземовые раны

Судьбой излечены давно.

Но, как нелепая фатальность, 

Где разорения видны, 

Глаза насытила реальность

Полуразрушенной страны. 

А мне неймется, ведь я – первый,

С работою немногословен, 

Натужив ревностные нервы

Тасканием сосновых бревен. 

Смочив простуженное горло

Чекушкою перченой водки, 

Я силою желаний–горнов

Смолю испорченные лодки. 

О Русь, что бедами испита!

Я, осушив озера слез, 

Кладу безмолвие гранита

Под неприкаянья берез

И, распахнув камзольный ворот,

Благообразием манер

Выстраиваю крепкий город

Сознанием духовных мер. 

Воздвигнув шлюзовые схемы

Своим умом мастеровым, 

Надену колокольням шлемы,

Вручу просторы мостовым.

Хоть скалятся друзья врагами –

Толпой неистовых глупцов, 

Я им античными богами

Увековечу лик дворцов. 

Поворотив страну на запад, 

В Европу прорублю окно. 

Ну как вам, шведы, русских запах?

Чай, мы не виделись давно!

Дождливый день меняя ночью, 

Сознаньем чувствую: устал, 

Но, разорвав сомненья в клочья, 

Душой гореть не перестал. 

На лбу – морщин сухие борозды

От всех великих дел и битв…

Ану, давай, бояре, бороды

Для разгуляя острых бритв!

Душой историю листая,

Крестами мачт, под небеса, 

Пущу ладьи лебяжьей стаей, 

Надув ветрами паруса. 

Плыви, честь русского оплота!

Гляди завистливо, Лефорт! 

Величьем боевого флота

Я вам построил город–порт!

Пусть возвещает русской речью

По всем краям морей и рек! 

Давайте мощный залп картечью, 

Чтоб он служил нам ратный век!

Долой нелепые сужденья!

Стократ мортирами паля, 

Я праздную твое рожденье, 

Родная матушка–земля!

Ведь все, что было столь насильно

Безверьем отнято в судьбе, 

Моя великая Россия, 

Сегодня я вернул тебе!

 

 

СЛОВО ЕМЕЛЬЯНА ПУГАЧЕВА

Снегами землю кутая 

Бесчинствуют ненастия. 

Ох, Русь моя разутая, 

Где потеряла счастие?

 

Сидит благая долюшка

Кручиною по теремам, 

Иль перекати–полюшком

Безвыходно затеряна? 

 

Ты, сгинув в ночи темные

Израненною птицею, 

Яви мечты истомные

Господнею светлицею. 

 

Ой, не свистят соловушки,

Им бойни опостылели;

Безмерно вражьей кровушки

По деревням повылили! 

 

Ох, сколько нынче горюшка

По родине скитается, 

А праведная волюшка 

В темницах жутких мается. 

 

Лишь Русь воспрянет силами

Да запылает избами, 

Вы косами да вилами

Ее оттуда вызвольте. 

 

Освободите, родную

От ярого всевластия –

Десницу всенародную

Божественного счастья. 

 

Стенанье сел послушаю

Да разумом опешаю, 

А опосля с Хлопушею

Виновных перевешаю.

 

Пусть падалью болтаются

За тяжки злодеяния –

На ветках уравняются

Все жизненные звания.

 

Лечу лихою «тройкою», 

Пуская вражью кровушку; 

Придет черед, соколики, 

Сложить свою головушку. 

 

Эх, размышленья поночи

Дворцами петербургскими: 

Как завладеть бы нонече

Валами оренбургскими? 

 

Лелею мысль коварную –

Духовную уродину: 

Как силою бездарною

Отвоевать мне Родину?

 

Ох, вы, царицины мужья, 

Вот изольюсь в коварстве 

И доберусь до вас уж я

В своем мужицком царстве. 

 

Раздарим бедным волю мы, 

Сничтожив все отродия, 

Рассеяв мракобесье тьмы

В освобожденной родине. 

 

Так пусть же в Русской волости

Носиться не устану я

Свирепым ветром вольности

Народного восстания!

 

БОЯРЫНЯ МОРОЗОВА

С молитвою заутреней

Всходила Зорька ясная, 

Из благодатной утвари

Икону взяв да крест, 

Взмахнув лихими розгами, 

Духовностью всевластная, 

В полуразбитых розвальнях

Помчалася окрест. 

Летела в дали млечные, 

Везя святую женщину, 

Что покаяньем мучаясь

Молилась впопыхах. 

Ох, время скоротечное, 

Что пагубно завещано 

Неистовою участью

Коварного греха. 

Своей натурой властною

Крамольная раскольница

Скрывала тугу страстную

В колодцах карих глаз, 

Как мрачный день 

ненастная 

Опальная невольница 

Судьбу свою злосчастную

Кляла в сумбурный час. 

К простолюдинам – 

   добрая, 

Боярами – 

   отвержена, 

Блаженною манерою

Сподоблена гореть. 

Торжественностью – собранна, 

Разгневанностью – сдержанна,

Божественною верою

Уничтожая смерть. 

Народ повалит толпами

Взирать на муки страшные, 

Измаянной душой своей

Бояр не возлюбя;

Земля полна холопами –

Смиренными, вчерашними,

В смятении коварных дней

Предавшими тебя. 

Но ты душой – великая, 

А оправданьем – нищая, 

Бредешь простоволосая

На яростную казнь; 

Гляди, 

      как Русь столикая

Неистовостью рыщет, 

Лихими отголосками

Вторя мятежный сказ. 

Скрипит снег под полозьями,

За сапоги цепляется,

И люди не дают, поди,

Движения саням;  

Юродивые ползают, 

В ногах ее валяются, 

Хватаясь за поводия

Пугливого коня. 

 

Морозова:

Века Господней верою

Русь наши души полнила, 

Лихим пороком лакомым

Являясь в скорбных днях;

Кощунственной манерою

Злой приговор исполнила: 

Неистовым Аввакумом

Москва горит в огнях. 

Тебя ль стращали плахою, 

Безглавили секирою, 

Кроили злыми казнями

В отверженных местах? 

Неутомимой птахою

Хочу лететь по миру я

С молитвенными сказами

В божественных устах. 

Тебя ль, коварно мучая, 

Заставят слезно каяться? 

На кару поднебесную

Мы сосланы сюда. 

Ох, доля невезучая, 

Где покаянья маются 

И в исповедь воскресную

Горит моя звезда!

Поплачьте, люди добрые, 

Простите, души милые, 

Пусть любострастно на сердце

Прозрение живет; 

Преобразиться пробуя

Благословенной силою, 

Стоит надежда в платьице,

Глядя на мой исход. 

А если честь не дорога, 

Тогда, Христа предавшие, 

Неистовыми распрями

Перешибайте лбы; 

От покаяний вороха

И злодеяний вражеских

Сведет вас силой властною

Мир на отшиб судьбы. 

 

– Не изрекай проклятия

И не пророчь несчастия, 

Пусть им Господь повинною

Все участи решит; 

Монашеские платия, 

Как таинство причастия 

Страна твоя чужбиною

Измаяно хранит. 

Пусть по церквям раскольники

Звонят в набат малиновый, 

Коль злит зима морозами

И волком воет грусть 

Там, где судьбы невольники

Везут в завал осиновый 

Боярыню Морозову – 

Бунтующую Русь!

 

 

 

НАПОЛЕОН 

За вероломства жуткий нрав,

Явивший алчное польщенье 

На вечность мирозданных прав, 

Прошу я, Господи, прощенья! 

Да, покаяньем побороть 

Стремленье к безграничной власти, 

Что дерзко воспаляет плоть 

Всесилием коварной страсти.

Да, радужным блаженством грез

В космических потоках Света, 

Смотреть, 

 как мчится среди звезд

Неутомимая планета. 

Пусть забредут

                   к сознанью в гости

Победоносные слова, 

Чтоб пострадала голова

За то, что ум мой високосен. 

Пусть от бессильного проклятья

Отчаяньем иссохнут губы:  

Как мы себя нелепо губим, 

Отрыв сердечные объятья! 

Бесись, неистовая страсть

Непримиримого кумира, 

Чтоб демоническая власть

Заполонила своды мира. 

Кори, неистовый вампир,

За то, что ненависть я рушу, 

Ведь не душа покинет мир, 

А мир мою покинул душу. 

Прощайте, жизни горизонты

С беспрекословностью побед, 

Бесчисленные гарнизоны, 

Триумф удач и горечь бед, 

Египетские пирамиды, 

Истории воинственные главы, 

Непритязательные виды

И страны ратоборской Славы. 

Я всемогуществом прельстился, 

Идя под триумфальный туш, 

Но нерадиво оступился

Чрез неприступность 

русских душ. 

О Франция! 

   Я обесславел

В краю заснеженных полей, 

Где навсегда лежать оставил

Твоих покорных сыновей. 

Усилиями междометий 

Я дотащил багаж судьбы, 

Стесав неистовые лбы 

Об сумасбродность лихолетий. 

Ведомый алчною звездою

Среди кощунственных невежд, 

Я заплатил безмерной мздою

За миражи лихих надежд, 

И скипера священный остов

Затерян в пагубной дали;

Да, это мой последний остров

Из завоеванной земли!

Ликуйте, дерзкие повесы, 

Ведь узник собственного «Я» 

Не видит меч, что рок навесил, 

В еде отраву затая. 

Теперь душа, сквозь разума оконце, 

В тоскливой, окаянной маяте 

Глядит, как молча покидает Солнце

Свою причастность к высоте, 

И кровь кипит, по венам хлещет, 

И боль невыносима в стонущей груди, 

Как будто смерть магически в стальные клещи

Меня наигранно зовет: «Иди, иди...» 

И хочется ей обреченно крикнуть:

Постой, 

  ведь жизни вовсе не конец

И я сумею к одиночеству привыкнуть,

Как Вечности ответчик и истец! 

Ведь воспаленные глаза мучительных бессонниц

Привыкли к созерцаниям сырых темниц, 

Что заставляют нас валиться ниц

К могильной паперти душевных звонниц! 

Всех нас, которые грехами вдоволь полны, 

Уводит ночь, незыблемо корясь своей тоске, 

И с упоенной жадностью зализывают волны

Последние следы на вымокшем песке. 

О Жизнь, 

  моя священная подруга, 

Ты знай, что пред тем, как веру погублю, 

Я выйду из порочного лихого круга, 

Прося Всевышнего: «Прости за все, молю!»

О дерзкой славой воспаленное сознанье,

Где власти высочайший идеал!

Я завладел на миг великим Мирозданьем, 

Но от Судьбы, увы, не убежал!

 

P.S.

Спектакль окончен, тускнет брама

Над круговертью Бытия;

Жизнь сыграна, как злая драма

С названием «Трагедия».

 

ПАМЯТИ 1937–го ПОСВЯЩАЕТСЯ

                       (37 – фатальная дата гениев)

 

Догорает свеча, обронив слезный воск 

На закопченность старой эмали...

Это ты, страшный год, нас фатально разнес

По этапам в таежные дали. 

 

Вечно в памяти будут шаги у дверей, 

Едкий вечер и лица испуга.

Боль взирает в барачных глазах лагерей

На поверках конвойная вьюга. 

 

Лишены мы свиданий теперь насовсем,

Горечь чувств в перехваченных ксивах 

И крамола свободомыслящих тем 

Прозябает в лубянских архивах.

 

Время умерло, свой завершая полет 

Обреченностью этой нагою, 

Где в заснеженных далях таежных широт

Мир тебя обнимает пургою. 

 

Расстояньем судьбою отверженных лет

Наши души живут в Мирозданьи, 

Где лишь памяти тусклой немеркнущий свет

Изнывает в промозглом сознаньи. 

 

Ночью, стынущей горем седой Колымы,

Откровеньями стонет бумага, 

Где лишь иней на путанках, вьюга да мы

Под всевидящим взором ГУЛАГа. 

 

И не видно уже лучезарной весны, 

Где обнимет нас счастье святое, 

Ведь теперь мы навеки разделены

Приговором режимного строя...

 

Нет, не все в этой жизни возможно забыть, 

Хоть по душам прошлись сапогами; 

Верой изгнана смерть, но друг друга любить

Можем мы лишь дождями, снегами. 

 

Нам неволей лихой созидать этот мир

Под прицелом коварных устоев, 

Где священные чувства пронзают эфир

Серенадой сердечных настроев. 

 

Пусть в туманные дали фатальность умчит

Все мечты обреченною страстью, 

Ведь судьба нас с тобой навсегда разлучит

Ненавистной советскою властью. 

 

 

P.S.

Изранив стpаждущую душу, 

Является священный слог,

Ведь то, что сатана pазpушил, 

Соединит навеки Бог.

 

 

 

ПОСЛЕДНЯЯ ИСПОВЕДЬ  

(Колыма)

О нас не вспомнят – будто бы и нет 

Затерянных в глуши архипелага,

Ведь власть тщедушно заметает след

Лихого злодеяния ГУЛАГа. 

 

О нас не знают: умерших, больных –

Исчезли мы навек для наших близких, 

И только безнадежно в душах у родных

Стоит вердикт: «Без права переписки». 

 

Мы – жуткое проклятие Земли, 

И участь наша только Господу известна,

Ведь в мира затерявшейся дали,

Все стороной обходят пагубное место. 

 

Здесь прошлое и будущего сень 

Приходят в безысходном настоящем,

Как майский солнечный погожий день

В зимы оцепененьи леденящем. 

 

Здесь, где творятся страшные дела, 

А мысль о воле – совершение побега, 

Узнали мы, как непомерно тяжела

Воздушность неприкаянного снега. 

 

На правду здесь наложено табу,

Все – капли в русле мрачного теченья, 

Где наши судьбы сплетены в одну Судьбу

Упряжкою лихого обреченья. 

 

Нам отрешенною душой смотреть

На тех, кто нынче жутко умирает, 

Ведь, убавляя срок, кощунственная смерть

Всех вероломно ежедневно вызывает. 

 

И новый день, в морозной немоте, 

Погрязнув в безрассудных переменах, 

Подъемом отрешенно бьет по рельсе, в пустоте, 

Как злая кровь в измаявшихся венах. 

 

А снег целует нас – невероятно груб, 

И чувственно тайга зовет в свои объятья, 

Но стынут на ледышках посиневших губ

Бессильные слова последнего проклятья. 

 

Да, мы уходим, в муках покидая свет, 

Над нами нависает мгла лихая...

Колонной отчуждения – след в след

Бредут дорогой в ад изгнанники из «рая».

 

Мы сброшены навек в пласты земли, 

Ведь срок тянуть нам не хватило силы, 

И затаили множество грехов вдали

Сырые безымянные могилы. 

 

Когда–нибудь забвенья твердый лед 

Растопит вера светочем прозренья 

И правда жизни неизменно прорастет,

Являя роковые откровенья. 

 

И обнажая памяти скелет, 

Откроет всем таежная природа

Места, где много отрешенных лет

КОВАЛОСЬ «СЧАСТЬЕ»

                                           НАШЕГО НАРОДА! 

                        

 

 

ИСКУШЕНИЕ В ПУСТЫНЕ

Здесь Иисусу твердила лихая судьба,

Пролагая греховные тропы: 

«Видишь камни, Христос? 

Обрати их в хлеба, 

Накорми сумасбродные толпы! 

 

Дармового всем хлеба немеренно дай, 

Ублажив человечьи желанья

И пойдут за Тобою хоть в ад или в Рай, 

Иль за самый предел Мирозданья».

 

Но Христос говорил:  

    «Суть ли мира в хлебах, 

Коль явилась стезя вдохновенья? 

Плоть без духа –

              всего обезжизненный прах

Многоликой картины Творенья. 

 

Знаешь ведь, сатана, что не хлебом одним

Возрастает народ в Мирозданьи,

Если все созидается Словом святым,

Обитающем в Божьем Сознаньи!»

 

Говорил сатана:  

       «Сбросся с Храма скорей, 

Не убьешься – останешься целым, 

Но поверят в тебя толпы глупых людей,

Называя духовною целью. 

 

Ты для них станешь Богом и тысячи благ 

Посулив величавостью сана,

Как безмерно могучий, мистический маг 

Вознесешься тщеславьем обмана».

 

Но Христос отвечал: 

«Есть ли смысл в волшебстве,

И уместна сия показуха,

Если речи идут обо всем Естестве

Созиданьем Вселенского Духа. 

 

В искушеньи ли Господа явная суть,

Выражением злого обмана, 

Если Он мне наметил 

   спасительный путь

Посвященьем Вселенского сана?»

 

И повел он Христа на святую гору 

Для обзора всего Мирозданья

И как князь, император, великий гуру,

Прорывался к Нему в подсознанье. 

 

Сатана обещал: 

      «Власть безмерную дам, 

Наречешься Правителем Мира, 

Поклонись только мне, 

    припадая к ногам, –

И упьешься всесильем эфира».

 

Но Христос отвечал:

     «Безрассудная жизнь –

Созиданием праха земного; 

Воплотился я здесь, чтобы Богу служить

Благодатью священного Слова».

 

И сказал сатана: 

«Мирозданная суть 

Подчиняется силе проклятья;

Ты, отвергнув меня, предрешил тяжкий путь 

К жуткой смерти в мученьях распятья». 

 

Но промолвил Христос:

                                  «Благородством идей

Я пришел во спасение мира,

Чтобы жертвой беспрекословной своей

Искупить грех порочного пира!»

 

 

 

ТАЙНАЯ ВЕЧЕРЯ

Был звездный вечер и вокруг раздольно 

Разлился благоденственный контраст, 

Но вдруг Иисус поднялся, 

    огласив невольно:

«Один из вас теперь меня предаст».

 

Все молча замерли в недоуменьи, 

От удивленья даже Петр привстал, 

Но осадил его Христос, и в откровеньи

Свою тираду дальше продолжал:

 

«О, если б мир явился силой чуда, 

Где люди стали у пороков не рабы, 

Пришло бы благоденствие. 

Я прав, Иуда?  

Не убежать нам от своей судьбы! 

 

Ведь ты мой друг, которому я верю,

И брат, которого я так люблю, 

Но Бог вручил нам разные ключи от двери,

Ведущей к Мировому Алтарю. 

 

Я для тебя – Божественное семя, 

Пришедшее духовностью служить, 

Но наступило дьявольское время, 

Зовущее безумием вершить. 

 

Иди и разглагольствуй силой злою, 

Ведь суть твоя кощунственно пуста, 

Но об одном молю: 

     Будь кроток предо мною, 

Целуя Истину в священные уста!»

 

 

ПОЭТУ ВСЕЛЕННОЙ

В преображеньях созиданья

Высоконравственных идей

Произрастает Мирозданье

Благочестивостью твоей!

 

Сперва Всевышний сонмом сил

Неповторимости чудесной

Все Мирозданье сотворил 

Проникновенностью словесной. 

 

Священностью духовных практик

Струился свет Его лучей

И манускриптами галактик

Запечатлялся свод речей. 

 

Всесилием астральных действий

Блаженных мирозданных тем

Сияли рифмами созвездий

Преображения систем. 

 

Вложив Вселенские сензары

В духовно–лучезарный свет,

Звучали ямбами квазары,

Вторя хореями планет. 

 

Являя чувственные звенья 

Плеядами контрастных строф, 

Всевышний силой вдохновенья

Творил гармонию миров. 

 

Так, в жизнерадостном напеве,

Природной чистотой влеком,

Адам твердил признанья Еве

Благословенным языком.

 

Проникновенно обозримы,

Являя мирозданный лад,

Звучали выступленья Рима

И древнегреческий сенат.

 

Но, сотворив метаморфозу,

Безумием лихой игры

Всю Жизнь мы превратили в прозу,

Слагая злобные миры. 

 

Душа прозрением окрепла,

Являя благодатный свет,

Чтоб возродил миры из пепла

Высоконравственный поэт. 

 

От благоденствия святого

Рождается Вселенский Смысл, 

Когда Божественное Слово 

Преобразовывает Жизнь. 

 

Верши, пророчески, Поэт, 

Всесильем праведных восходов, 

Являя Нравственный Рассвет 

Для благомыслящих народов. 

 

Отождествляя бесконечность,

Твой дух блаженством воссиял;

Мгновеньем проживая Вечность 

Миры Вселенские создал. 

 

В благонамеренной основе

Ты созиданием велик;

Зачатый первородным Словом

Твой вещий лучезарный лик. 

 

Законы Жизни не нарушив, 

Наполнив чувствами эфир,

Через Божественную душу

Являй универсальный мир. 

 

Тела рассыплются во прах, 

Внемля Вселенскому итогу,

Но дух, насытившись в веках, 

Придет величественно к Богу. 

 

Благословениями смысла

Вселенских первозданных виз,

В нем свет миротворящей мысли

И вся Божественная Жизнь. 

 

За Слово Истины святое,

Что Дух блаженно произнес, 

Бог спас единственного Ноя

И Авраама в Рай вознес. 

 

Являя чувственный контраст 

В Божественном Вселенском свете,

Оно – дороже всех богатств, 

Сильней орудий всех на свете. 

 

Добро со злом вторят тирады,

От правды – до коварной лжи,

В любовь и ненависть изрядно 

Разодевая смерть и жизнь. 

 

Проклятье и благословенье

Преполняют наш эфир, 

Космическое вдохновенье 

Неутомимо строит мир. 

 

Преображениями смысла

Космологических основ 

Дух выражает сонмы мыслей

Интерпретациями слов. 

 

Поэт! Борись за Правду рьяно,

Являя жизнетворный лад –

За это был сожжен Джордано 

И яростно Христос распят!  

 

Священно вдохновлённый Музой,

Благословенно развяжи

Запутанный житейский узел 

Кощунственно премудрой лжи.

 

Многообразьем созиданья 

Наполнив чувственный эфир,

Поэт, через твое сознанье 

Всевышний отражает мир. 

 

Высоконравственностью истин, 

Благословением идей, 

Стань вдохновляющею искрой

Для жизнерадостных людей. 

 

Погрязший в яростном насилье,

Умеющий Добро казнить,

Лишь душу мир распять не в силе –

Бессильны все твой дух убить! 

 

Поэт, признания при жизни

От современников не жди, 

Даря Божественные мысли

На Галактическом пути. 

 

Всесилием проникновенья

Увидишь справедливый суд:

Тебя иные поколенья

Благословенно вознесут. 

 

Преображениями мира, 

Вселенской Истиной дыша, 

Пусть воспаряет вглубь эфира

Обожествлённая душа! 

 

Священной Вечностью воспета,

Благоговеньем на челе,

Судьба Вселенского поэта  

Твореньем Слова на Земле. 

 

Всесильем истинного Слова 

Глаголит мирозданный смысл:

Смерть – переход, за нею снова

Грядет Божественная Жизнь. 

 

Чтобы твоя душа окрепла 

Вселенским лучезарным днем, 

Восстань из горестного пепла

Всеочищающим огнем. 

 

Высоконравственною новью

Священной Музою трубя, 

Благословляй своей любовью

Всех ненавидящих тебя. 

 

Животворящим вдохновеньем

Наполнив благостный эфир, 

Величественным посвященьем

Преображай духовный мир. 

 

Став созиданьем на челе

Гармонии проникновенной,

Последний нищий на Земле

Духовно царствен во Вселенной. 

 

Внемля космическому слогу –

Являть духовные дары,

Поэт, тебе, подобно Богу,

Творить Вселенские миры. 

 

Пока тщедушные педанты

Спрягали грехотворный вид,

За правду изгоняли Данте

И гений Пушкин был убит. 

 

Даря Божественные строфы

В космическую круговерть,

Парнас – преддверие Голгофы,

Триумфом сквозь позор и смерть. 

 

Блаженством лучезарных грез

Являя праведные чувства,

Иди всесилием искусства

К сиянию лазурных звезд. 

 

Там Бог творит Вселенской Мыслью,

И ты миры благослови 

Бессмертьем истинного смысла

Всепобеждающей Любви! 

 

 

 

 

 

ТРАКТАТ О ЛЮБВИ

Пыланье чувственных пожаров, 

Творящих Рай иль жуткий ад;

Вкус упоительных нектаров, 

Что перебраживают в яд. 

 

Высоконравственная верность, 

Измены леденящий душ, 

Рождающая злую ревность, 

Мучитель сладострастных душ. 

 

Седая быль иль сказка–небыль, 

Что так коварна и хмельна;

Звезда, манящая на небо, 

Иль пропасть, что не знает дна.

 

Стезя Божественных решений, 

Творящая святой удел;

Плоды усладных искушений

Объятиями страстных тел. 

 

Благословенные морали, 

Являющие вещий слог;

Палаты для тоски, печали, 

А для души – сырой острог.

 

Космическое вдохновенье

Отождественьем перемен;

Обожествленное мгновенье, 

Которое воспел Роден.

 

Пересечениями судеб –

Магическая акварель,

Она нас временем рассудит,

Как гениальность – Рафаэль.

 

Всесилием духовных санов 

О ней написаны тома,

Рождает пылких Дон Жуанов, 

Страстями их сводя с ума.

 

Великолепный обольститель, 

Погрязший в похотных грехах;

Неукоснительный мучитель, 

Воспетый в благостных стихах.

 

Гармония духовной связи 

Соединенных чувством тел,

Сплетением интрижной вязи

Логически интимных дел. 

 

Благонамеренная гостья, 

Что увлекает за собой,

Навек подруга, до погоста,

Высоконравственной судьбой.

 

Благословенный плен свиданий, 

Признаний сбивчивая речь, 

Неутомимость ожиданий

За кратковременностью встреч.

 

Синхронное сердцебиенье, 

В миг откровений – 

 суть веков,

Для сумасбродных – развлеченье

И пагубность – для бедняков.

 

Всесильем жизненной основы –

Благонамеренный венец

От созидающего Слова

Высоконравственных сердец.

 

Она в Божественном оплоте

Деяньем праведным вершит

Смятеньем чувств, влеченьем плоти

И окрылением души.

 

Не признает любых сословий

Души благословенный лик. 

Основан на Вселенском Слове

Ее Божественный язык. 

 

Проникновенная истома, 

Дарящая плеяды мук,

Она духовностью искома

В порывах встреч, дождях разлук. 

 

Она симпатией искусит, 

Чтобы изысканно вершить

Контрастным выраженьем вкусов

Благоговеющей души.

 

Благословенностью манеры

Она Божественна сама, 

Не ведая различий веры, 

Градаций возраста, ума. 

 

Она неутомимо ищет

Свет благоденственных кровей,

Царей спуская к ликам нищих

И возводя люд 

в сан царей. 

 

Высоконравственная сила

Блаженством лучезарных муз, 

Ведущая святым активом

Душевно–жизненный союз. 

 

Нося духовные одежды, 

Благонамеренна она, 

Как спутник Веры и Надежды, 

Испитый чувствами до дна.

 

Она бывает скоротечна

И бесконечна для двоих, 

Ведущая тропинкой в Вечность

Людей изысканных земных.

 

Благословеньем созиданья

Высоконравственных идей 

Всесилье миропониманья

Являет разуму людей.

 

Ее духовные структуры

Неповторимостью искусств

Подводят разные натуры

Под общий знаменатель чувств.

 

Она – велико–всемогуща,

Дороже злата–серебра, 

Горя огнем эдемских кущей

От ласки, нежности, добра.

 

Она живет проникновенно

Плеядами Вселенских строф, 

Отождествляя вдохновенно

Мечты Божественных миров. 

 

Она – величественность наций, 

Венцом святого торжества,

Движение цивилизаций

Божественного Естества. 

 

Благословенная награда 

Для жизнерадостных сердец, 

Проникновенная отрада, 

Бессмертья ревностный истец. 

 

Неповторимая натура, 

Являющая Естество, 

Волшебная стрела Амура

И Афродиты божество.

 

Болезнь романтиков, поэтов 

Многообразьем светлых грез, 

Всесилье праведных заветов,

Стезя, 

которой шел Христос.

 

Вселенский светоч первородный, 

Миротвореньем на челе,

Благословенный дар Господний

Во имя Жизни на Земле.

 

 

 

 ДУША РУСИ

Душа Руси непостижима

Универсальностью своей, 

Харизматично одержима

Проникновенностью идей. 

 

Она ранима и жестока, 

Зла, беспощадна и добра

Неблаговидностью порока 

В грехопадении нутра. 

 

Она является упорно

Величием блаженных мер, 

Неукротима, непокорна

Всесилием лихих манер. 

 

Уничтожается распятьем, 

Не принимая ложных нег, 

Заиндевевшая проклятьем

И невесомая, как снег. 

 

Она неистовостью властна

И богохульна на пирах, 

Готова днем лобзать пристрастно

Того, кого убьет впотьмах.

 

Ее питает вера в Бога

И оскверняет жуткий грех, 

Она неистовей острога

И притязательна для всех. 

 

Являя долю роковую, 

Духовно мыслит о своем; 

Легка почить «на боковую»

И беспробудна на подъем.

 

Ее величие возносит, 

Она надеждою парит, 

Бесчинствует, прощенья просит, 

Все разрушает и творит.

 

Она строптива и послушна,

Богата, но живет старьем, 

Готова уморить тщедушьем

И поделиться сухарем. 

 

Глядя духовностью на небо, 

Падет юродивыми ниц, 

Являя жизненную небыль

Из горниц и сырых темниц. 

 

Ничтожится и воскресает, 

Привыкшая к любой беде,

В огнях коварных не сгорает, 

Не тонет гибельно в воде. 

 

Благословением удела,

Высоконравственной судьбой,

Во имя праведного дела

Она пожертвует собой. 

 

Благонамеренною пробой,

Неукротимостью своей,

Она в добре сгорает злобой

И в зле становится добрей. 

 

Она зависима и вольна 

Всесилием духовных гамм, 

К друзьям извечно хлебосольна

И ненавистна ко врагам. 

 

Ее многоформатен голос, 

Она так презирает лесть, 

Храня неистовую гордость,

Обожествляющая честь. 

 

Преобладая сокровенно

В кубле интрижного узла, 

Любить умеет откровенно

И ненавидит силой зла. 

 

Она похабным матом кроет, 

Играет многозвучьем лир

И, разрушая, снова строит

Священно гармоничный мир. 

 

Живя нелепою прорухой:

Все наизнанку, вкривь да вкось, 

Зальет отчаянье сивухой, 

Пуская дело «на авось». 

 

Свободомыслием стремлений

Она творит наверняка, 

Как величайший светлый гений

С прискорбной славой дурака. 

 

Живущая в могучем теле, 

Себя не ставит напоказ, 

Озвучивая на свирели 

Миров замысловатый сказ. 

 

Творщая от века – к веку

Высоконравственный контраст, 

Она зарежет за копейку

И «за спасибо» жизнь отдаст. 

 

Благословеньем созиданья

Целуя серебро креста,

Отождествляет в Мирозданьи

Преображение Христа.

 

Величием Господней меры

Творя характеров излом, 

Она горит блаженством веры

В побоищах добра со злом. 

 

Ее непревзойденны лики: 

От изощренной – до простой. 

Погрязшая в грехах великих,

Она останется святой!

 

Ее Вселенское участье, 

И только Бог один поймет,

В чем Русь 

свое находит счастье 

И как высок ее полет!

КОРРИДА

Приблизился корридный лик

На этой ратоборской сцене,

Где только я, да дикий бык, 

Что нервно ходит по арене. 

 

Немыслимо молчанье лож

Безмерным напряженьем слуха;  

Показывай, на что ты гож

Неумолимой силой духа!

 

Я делаю привычный пас, 

Рука мулетом круг прочертит…  

Любуйтесь, зрители, для вас

Я начинаю танец смерти!

 

Быка неистовы глаза,

Он жутко смотрит, жертву меря,

И разжигается азарт

Непререкаемого зверя. 

 

Его безмерно грозен вид,

Глядя на время роковое,

Он демонически стоит

В преддверьи яростного боя. 

 

Усилилось движенье скул, 

Слюною поперхнулось жерло,

И сталью мышц ко мне шагнул,

Идя, покачиваясь мерно. 

 

Сжимается смертельный круг, 

Дающий в жизни разобраться;

Давай, неутомимый друг,

Потешим всех уменьем драться! 

 

Тебя ли отхлестать кнутом

До сумасшедшего предела? 

Дан взмах мулетным полотном – 

И бычья злоба закипела. 

 

Ты выставил вперед рога,

Спружиня с места – смел и лощен, 

Чтоб поскорей сразить врага

Своей неукротимой мощью. 

 

…Атласный лоскуток отвлек

Тебя от ярого всесилья,

Когда твой шейный хохолок

Стремглав прошила бандерилья. 

 

Творится смертоносный торг

На этом ратоборском поле,

Чтоб публика пришла в восторг,

Когда завоешь ты от боли. 

 

Схлестнулись мы и разошлись 

В неимоверном напряженьи –

Так Смерть выслеживает Жизнь,

Глядя на каждое движенье. 

 

Деяния сознаньем меря

Пред этой разъяренной массой, 

Обезоруживая зверя,

Я делаю привычно пасы. 

 

То выпрямлюсь, то изгибаюсь,

Творя обманные вертушки, 

Безукоризненно играясь

Душой в смертельные игрушки. 

 

Тебя панически взбесила

Одежда пестрого узора,  

Но яростная мощь бессильна

Пред навыками матадора. 

 

Изящный выпад, поворот, 

Неимоверные усилья,

И вот, наполнив кровью рот, 

В тебе вторая бандерилья. 

 

Ты в ярости сегодня, ведь

Играют дерзостные струны,

Когда запрашивают смерть

Остервеневшие трибуны. 

 

Твой ошарашивающий вой

Распорстранится злой валькирьей,

Когда одна вслед за другой

В тебя вопьются бандерильи. 

 

Пришла смертельная черта

Уколом шпаги. Злобной новью

Янтарной пеной изо рта

Ты Жизнь отхаркиваешь кровью. 

 

Мелькнула пагубная тень, 

Арена стонами залита; 

Пойми, что в этот жуткий день

Ты – их кощунственное мыто. 

 

Ты молча валишься к ногам, 

Победа лаврами венчает, 

И снова чувственный бедлам

Овациями смерть встречает, 

 

А Жизнь  – порочности раба

Являет неприглядность вида,

Где мирозданная Судьба –

Неутомимая коррида. 

 

ОТКРЫТИЕ АМЕРИКИ

Сегодня ты умрешь, Колумб, 

За пагубные злодеянья,

Чтоб из твоих паскудных губ 

Не вылетали обещанья. 

Уж столько времени плывем,

Гноя телесные одежды,

Среди бескрайних мерных волн

Губя последние надежды. 

Зачем ты нас ведешь тогда  

В непритязательные дали,

Когда закончилась вода

И провиант грядет едва ли?

Галлюцинаций круговерть

Толкает души в преисподню,

И неприкаянная смерть

Вещает проповедь Господню.

Опухли ноги, а глаза

Не видят, и лихой цингою

Бог нас сурово наказал

За путешествие с тобою.

Куда плывем шальные дни

Среди бушующей стихии, 

Когда поели все ремни 

И думы манятся лихие?

В забытых Господом местах 

Затеряны в коварном мире, 

И даль безбрежная пуста, 

Да нет знамения в эфире. 

Теперь мы видели в гробу

Все упоительные рощи,

Ведь нынче, капитан, судьбу

Твою сразит кинжальный росчерк.

Повиснешь на высокой рее,

Отождествляя «красоту»

Чтоб злобным мертвецом скорее

Узреть заветную мечту. 

Растаяли все миражи 

Лихою жертвенностью правой, 

Теперь дороже только Жизнь

Священною зарей кровавой. 

Не нужно смерти роковой 

В пучинах океанских страшных, 

А только берег дальний свой

С колоссами маячных башен. 

Ты слышишь,  

       прокляли мы день,

Когда пошли с тобою в море, 

Не зная, что лихая тень

Проявится безверьем вскоре.

Ты безупречно предлагал

Благонамеренною новью

Ворваться в океанский шквал

Своей неугомонной кровью.

Но, видно канул свет идей  

В неосязаемые были. 

Припомни лучше тех людей,

Которые навек уплыли! 

Нам суждено тут умирать, 

Среди развернутых саванов... 

Когда желаешь сильно жрать – 

У совести полно изъянов. 

Вон там лежит бедняга Билл – 

Могучий богатырь отроду, 

Ну, а теперь ему нет сил, 

Чтобы тебе заехать в морду! 

А вон сидит красавец Джон –  

Корсар изысканной манеры; 

Гляди же, как он прокажен

Немыслимой потерей веры! 

Лихой судьбою роковой 

Коварной жизненной науки,

Мы расквитаемся с тобой

За несончаемые муки. 

Ведь скольких мы уже за борт

Отдали на съеденье рыбам...

Что, капитан, попутал черт

Твой курс на лакомую прибыль? 

Молись безвыходностью сам, 

Чтоб к Богу отойти посланцем, 

Который мчался к чудесам

Летучим дерзостным Голландцем...

Он встал пред ними, 

     сердце сжалось, 

Трагически беду суля...

Всего мгновенье оставалось

До восклицания: 

«ЗЕМЛЯ!!!»

 

ПРЕДНАЗНАЧЕНИЕ

Мы узнаем в Бессмертьи друг друга

Вековыми мечтами святыми,

Чтоб среди мирозданного круга

Зазвучало Вселенское Имя.

 

Венценосно судьбу созидаем,

Озаряясь блаженными грезами;

Воспаряя над адом и Раем,

Воплощаемся ясными звездами.

 

Мир – создатель Божественных знаков

Благородной любви в бесконечности;

Сотворение горько оплакав,

Улетаем порталами Вечности.

 

Собирая по чувственной крохе

Связь Земли со Вселенскими темами,

Проходя созиданьем эпохи,

Возникаем благими поэмами.

 

Откровеньем Божественной мысли

Созревает прозренье чудесное:

Жертва миру, как смерть ради Жизни,

Чтоб в земном мы постигли Небесное.