Марина Шамсутдинова. Ангел в пелене огня

  • Печать


  

В издательстве "Писатель в интернет-пространстве" в канун Нового Года вышла в свет новая юбилейная книга известной поэтессы Марины Шамсутдиновой. 

Поздравляем автора с новой творческой победой и юбилеем, а также публикуем подборку стихов "Ангел в пелене огня".

ISBN 978-617-7494-16-3

 Женщина на шаре. Избранное / М. Шамсутдинова. Киев :   «Писатель в интернет – пространстве», 2017 –  272 с.

Новая книга поэта Марины Шамсутдиновой – явление во всех смыслах этого слова. И, прежде всего, явление феномена поэзии в культурном пространстве нашей Родины. Составляя книгу, в некотором смысле юбилейную, посвященную 20-летию творческой деятельности, автор дала такие заглавия входящим в нее поэтическим подборкам: «Богатырша», «Марина вторая», «Где моя Родина?», «Правда» – и положила в основу не хронологический принцип – от лирики юных лет к более зрелым произведениям, а некий лирический сюжет. Чем дальше, тем всё более откровенно перед нами, как в «Герое нашего времени», раскрывается история души человеческой.

***

Я стою под камнепадом,

Между Раем, между Адом,

Камни налетают градом,

Только мелкие в меня.

Крупные отводит взглядом

Ангел в пелене огня.

Может мама молодая,

Глаз ночами не смыкая, 

Помолилась за меня.

Может бабушка Матрёна,

Из созвездья Ориона

Бережёт день ото дня.

Камни стали как снежинки,

И не страшно жить Маринке,

Не трагедии – слезинки,

Всё закруглено…

Длится нитка родовая,

Между Адом, между Раем,

Не обрывная, живая…

Я – веретено…


ПАМЯТИ БЫВШЕГО МУЖА

       

 Конфетой с налипшими волосами

 Прошлое брошено в урну.

Снежинкой бумажною вырезаю

 Будущее. Встаю на котурны.

Подтягиваюсь, заглядываю через барьеры,

Утягиваюсь, ушиваюсь.

Путь априори всегда неверный.

В будущем ошибаюсь.

Обруч замкнутого круга,

Столб до небесных чертогов.

Не переступит черту зверюга.

Душа на свидании с Богом.

Сладко пирожное ошибок,

Хлеб познания горек.

Надеваю кроссовки «Рибок».

Дорога из снежных горок.

Меньше стань килограмм на сорок:

Ангелу не поднять.

Лёгкость божественных оговорок,

Тяжесть земного дня.

Крылья расправила и взлетела.

Ангелодельтаплан.

Похорошела душа без тела.

Без диет и реклам.

Там ни ошибок, ни оговорок.

Поле сплошное из нор и норок...

 

РУСАК


Может, сказка топает за полем,

Да бежит по жниве русый заяц.

Ничего ты, миленький, не понял,

Ни брюнет, ни лысый, ни китаец…


Просто синеглазенький мальчишка,

С розовыми юными прыщами,

На лице синяк, а может, шишка,

Любим вас таких, таких прощаем.


Всех прощаем, где иных набраться,

Русый, мой русак, любимый заяц,

Станем спорить, драться, целоваться,

Ни брюнет, ни лысый, ни китаец…


Мой воитель — воин-охранитель,

Верный оградитель мой от страха,

Словно сказки русской светлый житель —

Русый чуб да красная рубаха.


Не рубаха — рыжая футболка,

Не кольчуга — камуфляжный китель,

Берцы, стрельбы, смена, самоволка —

Сердца беспардонный похититель.


Скупо вас рождают наши пашни,

Не хватает русого в природе.

Милый мой, ни пришлый, ни вчерашний,

Русый огонек в честном народе.


***


У меня будет крошечный мир,

под окном, с голубою сиренью,

Я его залистаю до дыр,

зачитаю, как стихотворенье,

Я его сберегу от потерь,

От разлук я его заколдую, 

В этот мир запечатаю дверь,

Проживу свою жизнь, не чужую...

 

***


Подпирают и Богом и Блоком

Всю Россию простреленным боком:

То поэт, то герой, то палач.

Тьмой её не накроет. С востока

Солнце-Пушкин над нею высоко

Освещает ей нимба калач.

Да Саврасова чёрненький грач.

 

ГДЕ МОЯ РОДИНА


Я ненавижу трёхцветный гибрид над дырявым забором,

С гимном поддельным, со скипетром в левой руке.

Здесь молодым не дорога, лазейка протоптана вором,

Сточные воды текут из коттеджей по жёлтой реке.


Только дерьмо здесь всплывает, 

                                                 а чувства добрейшие тонут.

Здесь у добра лишь синоним причастности к нефтетрубе.

Доброго дела почёт бизнесменом запорот,

Труженик здесь обречён за копейки погибнуть в труде.


Здесь я давно не наследник, пока поселенец.

Будто с контузией по Сталинграду бреду.

Всюду развалины, вывески, что ли, писал у нас немец?

Кто же тогда победил у нас, тля, в сорок пятом году?


Речь иностранная: всюду флешмобы и пати.

Девку от парня и в шаге не отличу.

Где моя Родина? Родину, суки, отдайте!

Я не по ней, я по вам поминальную ставлю свечу!..

 

ДВЕ ТЫСЯЧИ СЕМНАДЦАТЫЙ 


В аренду скорбь и памятники славы,

На скользкий путь ступил орел двуглавый ,

Если на Красной зАлили каток,

То капает кому-то третий срок.

На площади, у центра всех дорог

Схлестнулись в битве ЗАПАД и ВОСТОК.

Танк-Мавзолей собой прикрыл кладбище.

Среди зевак, торговцев, новых нищих

Клюет нутро звезде орёл двуглавый –

Недаром площадь прослыла «кровавой».

В мороз на крови можно поскользнуться

И в тапки из коньков переобуться…

Пусть манекен с хозяином вась-вась,

На то она и временная власть.

Гудят своё часы на Спасской башне,

Которая, ей богу, не спасёт,

Когда припомнив славы день вчерашний,

Две тысячи семнадцатый придёт!

 

***

Планета с именем Россия

Летит меж Марсом и Венерой.

Голубоглазая Мессия

Пронизана единой верой –

Любовь вернее, чем насилие!

Наш Третий Рим времён Василия…

 

***

Они не могут простить: Блоку его «Двенадцать»,

Маяковскому горлопанский вопрос,

Мандельштаму «гремучую доблесть» остаться,

Есенину кудри пшеничных волос.


Можно вспомнить «Февраль» и податься плакать,

Можно в Чистополь квасить капусту в запас,

Можно гимн написать и донос накапать,

Нобель вымутить – как аванс.


Уцелевшие, переболевши проказой,

Отсиделись, очистились, прощены.

И пылятся в музее ночною вазой,

Никому, кроме школьников, не нужны.