Проникнуть в таинство сердец...

  • Печать

В кругу талантливых друзей

Случается, за рюмкой чая 

В кромешной суматохе дней  

Сидишь, часов не замечая, 

В кругу талантливых друзей. 

 

Здесь композитор – сочинитель –  

Сонатой одаряет слух, 

Ласкает тесную обитель 

Его неугомонный дух. 

 

Рыдают клавиши рояля, 

Сопровождая влажный звук…  

Зачем, гармонией печаля,   

Тревожишь память, милый друг? 

 

И бледен, будто пред дуэлью, 

Капризных образов творец 

Стихи читает с явной целью – 

Проникнуть в таинство сердец. 

 

Его прочувствованным строкам 

Внимают женщины, смутясь, 

Отдавшись мысленно порокам, 

В запретную вступая связь. 

 

Как хорошо, встречаясь с Музой 

В кругу талантливых друзей, 

Забыть, порой, о душных узах  

Пустых и мелочных страстей. 

 

Взросление и после

 

Как молодость свежа своей весной, 

Нам дарящей поток гормонов счастья, 

И луч любви – небесный, золотой, 

Ласкает нас от первого причастья. 

 

Я вспоминаю отрочества путь 

С его смущеньем, муками сомнений, 

Уже когда иначе манит грудь, 

Когда взволнован от полночных бдений. 

 

Как славно, суть несброшенных одежд 

И запахов, непознаных дотоле,  

Сменить на сладость сбывшихся надежд, 

Что опьянили, вырвавшись на волю. 

 

И вот, мужчина ты! Красив, умён, 

Энергией наполнен до предела, 

И женщины глядят со всех сторон,  

Кокетливо поглаживая тело. 

 

Перебирая, Господи прости, 

Свои проказы, я ничуть не каюсь, 

Что выбирал таких из «ассорти», 

Которые смелее отдавались. 

 

Певец любви, я в жизни преуспел,    

И мой сонет был полон страсти дивной, 

Но годы шли, к забавам охладел, 

Довольствуюсь законной «половиной». 

 

Лишь возраст может чувства обуздать, 

Но не грущу в пространстве ярких буден,  

Ограничений век готов принять,  

А в остальном, пусть будет так, как будет.

 

Я - разный

Я разный: чёрный, белый и зелёный

                Эдуард Асадов

 

Да, я Близнец, и оттого живуч, 

Сидит во мне двойная доля счастья, 

То солнечный, то вдруг я – стая туч, 

То сух, как веник, то венец участья. 

 

И тень порока, что за мной ползла, 

Нередко добродетель освещала,  

Ничто во мне не предвещало зла – 

И в этом я стабилен от начала 

 

И до конца… Собою я горжусь,  

Не умоляя слабостей при этом…  

Друзья, простив меня, откроют пусть 

Шампанское… Не зря я слыл поэтом. 

 

Прошла любовь


Прошла любовь. Она и Он. 

Чуть слышное: Не уходи… 

Не уходи !! Отчаянья стон 

И холодок в пустой груди.  

 
Грустно о поэте
 
Нам хорошо было осенью рядом, 
Мы согревались касанием, взглядом, 
После свидания я по ночам 
Вирши смешные тебе посвящал. 
 
Были счастливыми первые годы 
Нашей совместной ненастной погоды, 
Стал я фанатом строки обнажённой, 
Только стихи редко слушают жёны. 
 
Чуть деструктивней, чем бокс или самбо,  
Ритмика, рифмы, хореи и ямбы – 
Времени в сутках на них не хватало… 
Я не в себе, да и ты подустала.
 

Орёл или решка - о вероятности

Думать устал, что-то делать – обрыдло,    

Пить не люблю, а обжорство постыдно, 

Тосты, цветы, юбилеи и свадьбы… 

В «ящик» от них, невзначай, не сыграть бы.

 

Сколько всего происходит на свете! 

Мрут старики, нарождаются дети, 

Что в моей жизни посмеет случиться:  

В небе журавль или в руку синица?

 

Мысль беспокойная сутками точит, 

Стали немыслимо длинными ночи,

Масса событий вращают планету… 

Дай, погадаю, подбросив монету. 

 

Решка, орёл? – стой, кусочек металла!! 

Долго крутилась монета… и стала. 

Трудно поверить, но так оно было, 

Что  на ребре вдруг монета застыла.

 

Чудо? Феномен? - не может быть речи! 

Может, мне нонсенс приснился под вечер?  

Только наутро пришла ко мне ясность: 

Случай имеет свою вероятность.

 

Парение

 

Бессовестный ветер всё тише

Лохматит усталые кроны,  

А горы серьёзностью дышат, 

Испытанной вечностью склонов. 

 

Луна – чародейка прозрений, 

Восходит шагреневой кожей,

Здесь души блуждают, как тени, 

На бывших владельцев похожи.

 

Божественна архитектура... 

Лишь сонмы серебряной пыли 

Плывут меж ущельями хмуро, 

Сметаемы миля за милей.

 

Ни звука случится, ни мысли 

В чертоге естественных тлений, 

Здесь нет размышлений о смысле 

Веками парящих мгновений.

 

   Поэзия, кому она нужна

 

Чем проще пишешь, тем доступней людям…  

Не мудрствуя, чтоб стих мой был нетруден 

Для пониманья каждого словца, 

Пишу и я от первого лица. 

 

Рифмуют «гарики» мои друзья-поэты, 

Талантливы порою их куплеты, 

Любовь народная им всем предрешена –  

Поэзия!! Кому она нужна? 

 

Лежат не читаны библейские поэмы: 

Короткие востребованы темы,  

Рифмую анекдоты, что похлеще, 

И залы, хохоча, мне рукоплещут.    

 

Домашнее стихотворение

 

Благодарю, Господь, что я живой, 

Что крыша не течёт над головой, 

Что на столе и водка, и икра, 

И что судьба ко мне была добра, 

 

Что радостно вершу свои труды 

И сам себе подам стакан воды, 

И что обширен мой общенья круг, 

И что жена есть самый верный друг, 

 

Что сын и дочь звонят хоть иногда, 

И по большому счёту обошла беда, 

И что не давят прошлые грехи, 

Что есть талант, чтобы писать стихи. 

 

Счастье

 

Спасибо, Господи! Проснулся и здоров… 

Я наслаждаюсь тем, что я имею, 

Почти не посещаю докторов,    

И ни о чём, что в прошлом, не жалею. 

 

Я слово «зависть» с детства не терплю, 

Неведома мне мелочность пустая, 

А жизнь – она короткая такая, 

Так радуйся, приветствуя зарю. 

 

Взгляни в окно:  пацан бежит по лужам, 

Воспринимая дождь, как  благодать, 

Ещё прыжок – и станет мальчик мужем…

Так можно невзначай счастливым стать. 

 

Ступени
 
Как штанга стала тяжела, 
и как ступени стали круты, 
Но молодость… - она жива,   
отвергнув временнЫе путы. 
 
Подтянут, на виду у всех, 
ещё в душе бушуют страсти, 
Был в этой жизни свой успех 
и были поводы для счастья. 
 
Я помню женщин имена, 
не всех, однако, - лишь красивых… 
И стала мамой мне жена – 
с утра несёт мне черносливы. 
 
Есть в биографии глава,  
в которой новые маршруты – 
Как штанга стала тяжела, 
и как ступени стали круты…
 
София
 
Любая встреча может стать судьбой. 
Я помню, как мы сблизились с тобой – 
Сошлись одноколеек два пути, 
Те, по которым нам пришлось пройти. 
 
И наши внуки даже не поймут, 
Каким пересечённым был маршрут, 
Что только доверяя и любя 
Возможно было сохранить себя.  
 
Твою живую маленькую боль
Сожму в ладонь – не просыпают соль, 
Пусть не всегда в саду цвела сирень, 
Благословенен будет каждый день. 
 
Назойливая мысль стучит в висок: 
Как без тебя я был бы одинок, 
И то, что держит счастье на плаву, 
Я именем София назову.
 
Поэтам 21 века
 
«Аптека, улица, фонарь»* … - 
Божественно писали встарь!  
 
Как мне хотелось строчку эту 
Своей назвать, но есть запреты 
Заимствованья без кавычек, 
И «плагиат»! – в лицо мне тычут.
 
Всё тяжелей придумать рифму  
Живую, острую, как бритву, 
Постигнуть диво мастерства, 
Чтобы потомками строка, 
Пройдя сквозь боль, смятенье, страсть,      
Классическою назвалась. 
 
И нет покоя демиургу, 
Не подчиняется Ликургу, 
Не славословие поёт 
Его непокорённый рот. 
 
А Лира, как всегда, капризна, 
Терзает день, и ночь, и присно… 
Но кто его упомнит имя, 
И что до классика подымет? 
 
А. Блок писал в начале века:
«Ночь, улица, фонарь,аптека».
 
 
* Александр Блок, 1912 год

Снизошедшее
 
Поэт, родившийся пророком, – 
Философом он стал давно –
Хотя и гибнет раньше срока,  
Ему бессмертие дано. 
 
Разбуженное «тело боли»* – 
Частица ложного «себя» – 
Его, несчастного, неволит, 
И возвышая, и губя. 
 
Отягощён незримым роком,   
Он гордо совершает тур
Вне плена отведённых сроков  
И персональных квадратур.
 
Он нигилист, но знает Бога.  
Взрастивши истины зерно, 
Провидит тему эпилога,  
Что прочим ведать не дано. 
 
С фортуной зыбкою не споря, 
Среди бесчисленных фигур 
Он ворошит «работу горя»…** 
Пророк – печальный трубадур. 
 
 
* Тело боли - это болезненная привязанность к состоянию несчастья, 
 ** Работа горя - термин, предложенный Фрейдом для описания внутреннего и внешнего урегулирования, которое мы должны провести после утраты.